Потом он отвернулся к камину и, зачерпнув из чаши пригоршню сухих благовоний, бросил их в огонь. По комнате поплыл тягуче-сладкий, чуть пряный запах. Розе показалось, будто господин сидит к ней ближе, чем раньше. Слезы, высыхая, стягивали кожу.
- Удивительно, как блондинкам идет плакать, - заметил господин Джинглер, выливая себе в чашечку остатки вина. - Вот брюнетки от слез идут пятнами, а ты стала еще милее, чем раньше: щеки чуть порозовели, ресницы слиплись в стрелки и потемнели, глаза блестят... Тебя очень верно назвали Розой. Надо было с самого начала заставить тебя заплакать. Ну-ка, ну-ка...
Господин Джинглер тряхнул широкими рукавами, и на циновки выпали гребень, пузырек с духами, зеркальце в серебряной оправе и небольшая шкатулочка с перламутровой инкрустацией. Господин выбрал шкатулочку, открыл ее и, прищурившись, посмотрел на Розу.
- Да, не стоит портить такой чудесный цвет лица и губ. Лишь чуть-чуть блеска... - он извлек из шкатулки кисточку черного дерева и, макнув ее во что-то розовато-тягучее, приказал Розе: - Приоткрой рот и чуть улыбнись.
Та послушно исполнила приказ, и господин Джинглер кисточкой прошелся по ее губам, что-то пробормотав о зубках, способных посрамить жемчуг. Тут снова открылась дверь, и в комнату вошел Камень со шкатулкой красного дерева, которая размерами своими напоминала небольшой сундук. Поставив шкатулку рядом с господином, Камень удалился. Роза как могла незаметно перевела дух. От щекочущего прикосновения кисточки к губам хотелось не то плакать, не то смеяться.
- Просто чудесно, - сказал господин, убирая кисточку в шкатулку. - Можешь посмотреться в зеркало.
Роза робко подняла зеркальце и невольно ахнула, поглядев в него: от волшебной помады господина ее губы теперь, казалось, засияли собственным светом. Господин Джинглер самодовольно улыбнулся.
- То ли еще будет, - обронил он. Отставив столик в сторону, он открыл замок шкатулки и, откинув крышку, высыпал содержимое шкатулки прямо на циновки, не обращая внимания на раскатившиеся по сторонам кольца и браслеты.
Из груди Розы вырвался восхищенный возглас: в свете пламени вспыхивали огоньки рубинов, сапфиров, изумрудов и еще множества камней, которых Роза просто никогда не видела.
- Что, нравится? - спросил господин, и Роза, немая от восторга, смогла только кивнуть в ответ.
- Очень хорошо. А теперь выбери отсюда что-нибудь себе по вкусу.
Сделать выбор было невозможно, а потому Роза просто потянула к себе ближайшую нитку жемчуга - розовато-золотистого.
- Твой выбор снова обнаруживает хороший вкус, - покровительственно кивнул господин. - Это очень дорогой и редкий жемчуг, но самое главное - он идеально тебе подходит.
Он взял нить из руки Розы и вытянул из кучи остаток ожерелья - длиной локтя в два, не меньше. Потом положил сложенную вдвое нить жемчуга ей на плечо и откинулся назад, словно оценивая эффект. Нахмурился.
- Нет, только не сейчас, - сказал он, отбрасывая ожерелье обратно в кучу драгоценностей. - При дневном освещении - да, безусловно, но не сейчас. Сейчас он просто гасит твой блеск. Что бы нам такого приискать...
Роза совершенно очарованная смотрела, как господин Джинглер ворошит кучу драгоценностей, вынимая оттуда то тяжелый браслет - сплошь из плоских алмазов, то подвеску, словно сплетенную из тончайших серебряных нитей и жемчуга, то диадему, которую, надо думать, и императрице не стыдно было бы надеть. Камни отбрасывали трепещущие отблески на лицо господина. Очень красивое, если только можно применить это слово к тому, кто не человек.
- Дай руку, - не дожидаясь, пока Роза исполнит приказ, господин схватил ее руку и надел на палец перстень с ярко-травяным изумрудом. Посмотрел, наклонив голову.
- Нет, слишком грубо, - и тряхнув головой, снял перстень.
Держа руку Розы за запястье, он надевал ей на пальцы новые и новые кольца, увлеченно бормоча себе под нос:
- Жемчуг - да, не годится. Аметисты? Слишком тускло. Алмазы? Недостаточно выразительно. Хм, может, сапфиры? - он вытянул из кучи браслет с сапфирами и задумался, глядя на него. Потом положил его на руку Розе. - Нет, тоже не годится - слишком холодит. Оттенок потемнее? Ах, нет, в сумерках они будут казаться просто чернилами.
Голова Розы кружилась - то ли от выпитого вина, то ли от сверкания самоцветов, то ли от благовоний, сгоревших в камине. Руки господина показались ей удивительно горячими. Впрочем, может, у джаггеров кровь и в самом деле жарче людской.
- Цитрины? Фуй, какая пошлость... - рука Джинглера снова повисла над разворошенной кучей сокровищ. - А что, если...
Тут он повернулся к Розе.
- Сейчас ты закроешь глаза и откроешь их лишь когда я позволю. Поняла? Только убери из-за пояса меч, он будет мне мешать.