— Подсел, Авдеев. Подсел. Но не на то, что ты думаешь. Блондинку в голубом платье видишь?
— Вижу.
— Вот, — кивнул. — Моя.
— Пропустил момент, когда ты развелся и снова женился.
— Не развелся я, Авдеев. Но это не помешало мне увидеть в жизни прекрасное.
— По любовницам таскаться начал, тьфу на тебя.
— Когда у твоей женушки начнется то головная боль, то пмс, то ноги небритые, а на голове чалма, то с уроками допоздна возится… То насчет быта ноет… Хоть в петлю лезь! А секс? Дает так, будто я у нее в долг беру! Осточертело… Жена — худшее, что могло со мной случится. Я тебе больше скажу, мужчины в браке портятся. Закрой его обязательствами, и человека не станет, сгниет.
— Старая-старая песня…
— Когда надоест в одну и ту же дырку нырять по расписанию, ты меня поймешь, Авдеев. Посмотри на мою, как танцует…
Саврасов махнул рукой на девушку. Она начала танцевать призывно, заметив, что он на нее смотрит.
— Смотри, как старается. Какая довольная… А ведь я всего лишь взял ее на чужой корпоратив. Любой мелочи благодарна, слушает, поддерживает. Голова у нее никогда не болит, к экспериментам открыта, понимаешь? — затянулся сигаретой. — И самое главное, теперь меня на все хватает. И на работу, и на отдых, и на семью… Даже жену… — хмыкнул. — Натягивать стал с куда большим удовольствием. Пусть редко, но метко. Так что зря, Авдеев, ты кривишься так, будто содержанка — это плохо. Это, друг мой, выход из тупика.
***
И не поспоришь, перемены были на лицо.
К тому же все чаще и чаще мне в голову приходили те же самые мысли: сходство с ситуаций Саврасова. Наш секс с Аней стал унылым обязательством по осеменению. Вцепилась в идею с детишками, будто это панацея.
Постоянно ссоры-споры-претензии…
Никакой поддержки!
Еще и это… как с языка сорвалось…
Накипело!
Просто период сложный, на-ки-пе-ло!
***
— Так что там у тебя?
Денис хмыкает, выражая свое мнение.
— Не у меня, Тем. У тебя. Слышишь? У тебя проблемы. Анька мне только что звонила…
— Вы прямо спелись в этот визит! — добавляю с неожиданной злостью.
Ревную, что ли?
— Брось, просто поболтал с ней о том, о сем, пока ты беседовал... о работе, — как-то странно выделяет последнее слово.
— Ты что-то хочешь этим сказать?
Да, о работе. В основном, о работе. Ксения — во всех отношениях исполнительная и… приятная девушка оказалась.
— Ничего. Абсолютно ничего! — брат снова по-дурацки хмыкает.
— Так зачем позвонил?
— Аня спрашивала насчет бывшей. Вот что. Насчет твоей бывшей и ребенка.
— И что ты ей сказал? — мрачнею.
— А что я мог ей сказать? Это же ты… накуролесил… Тебе и объясняться. Успокоил, чтобы не накручивала себя, сказал, мол, ты обязательно объяснишь ей.
— Вот какого черта ты так ей сказал? Это ее не касается, и точка. А тебе… Тебе советую подальше от моей жены держаться, ты меня понял?!
Глава 8
Она
Хотелось бы мне сказать, что тот неприятный разговор что-то изменил или развернул отношение ко мне мужа в совершенно другую сторону. Но увы…
Я только еще больше накрутила себя и новость, что у Темы есть ребенок от бывшей, меня сильно нервировала.
Денис не подтвердил, но и не опроверг мои догадки, поэтому я продолжила вариться в кипятке сомнений. Артем вернулся поздно и спал отдельно, не в нашей спальне.
***
Наступает раннее утро. Я лежу и смотрю в потолок. Раздается звук шагов мужа, приближающихся к спальне, и я понимаю, что так и не сомкнула глаз на протяжении целой ночи.
Артем тихо открывает дверь спальни, входит…
Его шаги осторожные, но хорошо слышные. Он босиком, его ступни шлепают по полу.
Я стараюсь дышать размеренно, притворившись, что сплю. Муж осторожно проходится по комнате, открывает комод. Судя по звукам, он достает свежее белье, потом добирается до шкафа, шуршит немного одеждой.
Кажется, он не сразу находит необходимое.
Потом он едва слышно матюкается под нос, когда сверху падает картонная коробка.
Там лежат наши свадебные снимки, которые не поместились в основной альбом или были не столь прекрасными с художественной точки зрения. Где-то не очень удачный ракурс или рожицы вышли смешными. Честно говоря, я любила эти фотографии, рассматривала их дажа чаще, чем студийные фото, фото с идеальной постановкой.
Особенно мне нравилось фото, где мы разрезали свадебный торт. Он был таким большим, высоким, в несколько ярусов.
Артем вышел на фото очень хорошо, а у меня нос был запачкан в креме — муж так надо мной подшутил…
Такое теплое, приятное фото.
Неожиданно я понимаю, что достаточно продолжительное количество времени не слышно ничего, ни одного звука, и осторожно приоткрыла глаза.
Чуть-чуть приподнимаю веки и тут же встречаюсь со взглядом мужа, который смотрит на меня именно в этот же миг.
Он сидит на корточках возле кровати, в трусах и просторной футболке, держит в руках одно из фото и… смотрит на меня.
— Не спишь. Извини, разбудил? — интересует Артем ровным тоном.
Глупо изображать спящую. Откинув одеяло, я сажусь на кровати. Муж бросает на меня долгий, заинтересованный взгляд. Он крадется по моим ногам. Я легла спать в майке и коротких пижамных шортиках…
Жар опаляет мое тело, покусывает за щеки.
Взгляд Артема не лишен интереса, и его типпично утренняя мужская реакция усиливается, обозначившись под кроем трусов.
Я могла бы… притвориться, что между нами все по-прежнему.
Но не хочу обманываться.
Поэтому я быстро беру халат с тумбы и кутаюсь в него. Потом решаю встать, чтобы помочь мужу подобрать фотографии.
Поняв, что я все решила убрать, Артем садится на кровать.
— Погладь рубашку, — просит он. — Все равно встала. Если нет других, более интересных предложений.
Его рука опускается на мою поясницу и крадется вниз, на попу. Он треплет меня по-мужски и притягивает за бедра, присаживая к себе на колени.
— Что думаешь? — утыкается носом между лопаток и накрывает ладонями грудь. — Скучаю, малыш. Давай завязывай со своим сексом по расписанию. Ужасно… Чувствую себя кобелем, которого водят на вязку к плодовитой сучке, а я… У нас же все хорошо, правда?
Его голос становится более глухим и хриплым. Он умеет делать хорошо, опытный… У него всегда было много девчонок.
Может быть, Артема сложно назвать супер-красивым мужчиной, но он харизматичный, уверенный в себе, напористый и… чуть-чуть плохой.
Такие, как он, сводят с ума.
Меня это тоже в нем покорило.
Он мог рассуждать о приличных вещах, литературе и музыке, а потом вдруг прижать в темном углу и нагло запустить руку под юбку, нашептывая пошлые и горячие комплименты, от которых горели не только щеки.
От них пылало все женское естество.
Сейчас он меня хочет и разворачивает к себе лицом, стискивает обеими ладонями за попу, раскачивая и притягивая ближе.
— Давай мириться. Вчера не вышло… Сам не знаю, что на меня нашло. Вернее, знаю, на работе есть сложности. Не дуйся на меня, Ань. Ты же знаешь… Как ты нужна мне… Нужно все, что ты даешь, уют, тепло… Покажешь себя?
Я приподнимаюсь и начинаю развязывать узел на халате, он довольно щурится, а потом… Я встаю с его колен и отхожу к шкафу.
— Какую рубашку ты хочешь, Артем?
Он хлопает глазами, будто не веря, что я могла его обломать.
— Малыш, ты меня завела. Завела и решила слиться! Ты хоть понимаешь, чем чреваты такиев выходки?
— Наверное, тем, что тебе придется потрудиться кулаком? — уточняю. — Поглажу тебе светло-голубую рубашку, если ты уже выбрал темно-серые брюки.
— Аня… — почти рычит муж.
— Артем. Не смотри на меня так, словно я преступница. Ведь я всего лишь не хочу секса с тем, кто скрывал от меня важные вещи. Например, ребенка от бывшей. Я так и не поняла. Он есть или был? Денис ничего не говорит.