Я не понимала для чего Данилу исповедь. Неужели он решил рассказать про любовницу?
— С чего ты взял, что у нас не все хорошо? — подалась вперёд я. Даня печально улыбнулся.
— Он рычит и бросается с кулаками. Ты одна по ночам ездишь с Мироном по больницам. Хорошо, да? — Данил склонил голову к плечу и тяжело вздохнул. — Крис, я не знаю, что у него в голове, но ты же мудрая. Ты чувствительна. Я тебя прошу не торопись…
Ох как хорошо Даня решил все развернуть.
Герман импульсивно пихал член в других баб, а мне надо было быть мудрой?
— У вас просто кризис. Герману одиноко. Мирон когда родился, я думал Гер сойдёт с ума от счастья, но сейчас ему одиноко. И он скучает по тебе…
— Дань… — кашлянув, прервала я друга. — Но если ему так плохо, он же мог мне признаться? А если он молчит, значит его все устраивает…
Даня оттолкнулся от стола и прикусил костяшки пальцев.
— Крис… мужчины не признаются в слабостях. А для Гера семья его главная слабость. Он может херачить до кровавых соплей на работе, он будет прогибать партнёров и клиентов, но перед тобой он беспомощен… Самая сильная власть над человеком у того, кого он любит, Крис…
Подошла официантка и поставила коробку с тортиком на стол. А я, посмотрев на Данила, холодно попросила:
— Скажи, что хочешь сказать, а не ходи кругами… — у меня даже пальчики на ногах заледенели и это в наши вечерние двадцать восемь градусов.
— Я сказал, — поджал губы Даня. — Когда будет случай, просто не руби с плеча. Дай ему возможность сказать…
Данил решил подложить Герману соломку, чтобы не так больно было падать. Но мне никто ничего не подкладывал. Восемь лет брака швырнули в грязь. Предали мои старания, всю мою житейскую мудрость, мои чувства, моего ребенка предали…
— Спасибо за разговор, Дань, — встала я из-за стола и подхватила коробку с тортиком. — Приезжай на чай в выходные, вы с Мироном так и не достроили железную дорогу…
Даня встал, пропустил меня к выходу и возле машины поймал за руку. Его ладонь прошлась мне по предплечью и замерла.
— Кристин, я тебя прошу. Если не для него, то для меня, просто не торопись…
Я сдержанно кивнула и села в машину. За сорок минут доехала до дома, где меня встретил чумазый Мирон, играл со съедобными красками, и замученная домработница. Я отпустила вторую и потащила первого умываться.
— А папа? Папа когда приедет? — тараторил Мирон, вырываясь у меня из рук. — Торт давай не отрывать без папы?
Я кивала, а в душе словно все покрывалось инеем.
Сын ждал его.
Он постоянно ждал.
Мирон так хотел быть похожим на Германа, но получался похожим на меня. Слишком чувствительный, нежный. И Герман поджимал губы, когда Мир отказывался от прыжков на тарзанках и прогулок по навесным паркам.
Он считал, что я растила принцессу. А не мужчину.
Так если бы сам хоть немного больше времени уделял сыну, он бы и рос мужественным.
Но нет.
Герману проще было попрекать меня. И ладно у Мира был Даня, с которым они то железные дороги собирали, то скелетов раскапывали из песка.
Но отца у Мирона не было.
После десяти вечера Мирон, не дождавшись Германа и даже не открыв торт, сам позвал меня спать.
Ему больно, что папа так и не приехал. И мне было больно, что Гер променял, ладно, меня, но сына на свою кобылу.
В одиннадцать дом умолк, и я спустилась на первый этаж. Герман прекратил мне звонить буквально через час после того, как мы расстались. И сейчас я смотрела на тёмный экран, проклиная мужа.
Лжец. Предатель. Иуда.
Я тяжело вздохнула и прошла в ванну. Собрала грязные вещи и почти на автомате ответила на входящий вызов, когда телефон завибрировал в шортах.
— Привет, ты Кристина? Да? — прозвучал мелодичный женский голос.
Глава 12
— А я… — продолжили в трубке, и я на выдохе резко сказала:
— Вы ошиблись номером.
И нажала завершение разговора.
Нет, милая моя. Даже если мне сейчас звонила эта Настя, то я ничего не собиралась менять в своём плане и уж тем более ставить его под удар из-за этой особы.
Но как бы я себя не уговаривала, сердце стучало часто и громко. Я облизнула губы. И поставила мобильный на беззвучный.
Нет.
Эта девица не поставит под удар будущее моего сына. Не позволю раньше времени обнародовать измены. Пусть сидит терпит. И уж лучше бы и дальше в шкафу.
Я поднялась в нашу с Германом спальню и стала наводить порядок. Вещи Мирона я частично собрала в спортивные сумки. Две из них уже были в машине. Пока Герман пополнял мои карты я оплатила на полгода обслуживание в детской клинике на всякий случай. Разослала резюме в несколько строительных компаний и присмотрела парочку квартир в спальных районах.