— Дай сюда, — твердо говорит Дима и подходит ближе.
Перехватывает мою руку и тянет меня к раковине:
— Пальцы лишние, да? — хмыкает невесело.
— Я еще вчера хотела снять, — поясняю я. — Но ничего не выходит. Сидит как приклеенное.
Волков замирает и ловит мой взгляд. Мы снова рядом. Непозволительно близко друг к другу. Дышим одним воздухом, пожираем друг друга глазами.
— Уверена? — задает один короткий вопрос.
— Да, — так же просто отвечаю я.
Дима обильно поливает палец жидким мылом и моментально стягивает с пальца кольцо.
— Фух! — улыбаясь, смотрю на свой палец. — Спасибо.
— Держи, — протягивает мне мое же кольцо на ладони.
Смотрю на него, как на гранату.
— Нет, — качаю головой и пячусь назад.
Волков вертит кольцо в руке и спрашивает у меня:
— Что мне с ним сделать, Сонь? — Я не узнаю его голос.
Что-то меняется для нас в этот момент. Приходит какое-то важное осознание, что именно сейчас моя жизнь становится кардинально другой. И я понятия не имею, как все обернется.
— Выброси, — произношу уверенно.
— Куда?
Вместо ответа я указываю подбородком на окно, и Дима, не задавая лишних вопросов, подходит и молча выкидывает кольцо с огромной высоты, а после разворачивается и говорит как ни в чем не бывало:
— А теперь обедать, пока суп не остыл.
Едим в молчании. Когда с обедом покончено, Волков спрашивает:
— Тебе нужно позвонить кому-нибудь? Я так понял, у тебя пропал телефон.
— Да, точно! Родителям. Можно воспользоваться твоим?
Дима молча протягивает свой телефон, и я звоню маме, придумываю какую-то нелепую историю, лишь бы успокоить ее.
— Руслану тоже нужно позвонить, Сонь, — неожиданно мягко произносит он.
— Обойдется, — фыркаю я.
— Он почти сутки тебя найти не может, Калинина. Имей совесть — ведь потащится к ментам. Тебе оно надо? Просто позвони и сообщи, что с тобой все в порядке.
— Что, прямо с твоего номера можно позвонить? — язвительно спрашиваю, но неожиданно Волков спокойно отвечает:
— Конечно.
На секунду я зависаю. Вот так просто? Конечно?
— Нет, — говорю как можно спокойнее. Не хочу объясняться с ним, почему я звоню с твоего номера. Сейчас Таню попрошу, пусть передаст, что со мной все в порядке.
— Как знаешь, — пожимает плечами Дима. — Позвонишь, и поедем в больницу.
— Что? Зачем?
— Затем, что у тебя, кажется, перелом ребер, Калинина.
— Нечего было подглядывать за мной! — восклицаю я.
— За это прости еще раз. Не хотел.
В итоге я звоню Тане, обтекаемо рассказываю о том, что происходит, выслушиваю очередь вопросов, не отвечая ни на один из них, и мы едем в больницу. После обеда тошнота меня отпустила, в целом состояние нормализовалось. На КТ сообщают, что у меня небольшая трещина в ребре, дают указания, что делать, и отправляют на все четыре стороны.
Вернувшись в квартиру, я заявляю с порога:
— Спасибо за все. Загостилась я у тебя.
Димка замирает в прихожей:
— Куда поедешь?
Пожимаю плечами:
— Не знаю. К Таньке. А завтра домой. Надо решать вопросы с разводом.
— Я тебя не гоню, Сонь, — говорит он твердо. — Останься здесь, а завтра я тебя отвезу домой. Я знаю, Руслан бывает несдержанным, мало ли что найдет на него. Я буду рядом и, в случае чего, защищу тебя. А после отвезу куда скажешь.
— Заделался моим личным охранником? — хмыкаю я.
— Называй как хочешь, — холодно произносит он. — Но одну я тебя туда не пущу.
— Зачем ты это делаешь? — спрашиваю тихо.
Дима поднимает свой темный взгляд и буравит меня им, а у меня ноги подкашиваются.
— Ты не чужая мне, Сонь. — Эти слова сиропом разливаются внутри.
— Мне неудобно. Вдруг приедет Аделия? Как мы ей объясним все? — я начинаю мяться.
— Она не приедет, — решительно говорит он.
— Почему? — спрашиваю удивленно.
— Потому что она не знает, где я живу.
Во дела.
Глава 18. Побег
Соня
Самым наглым образом я сбегаю.
Глупо? Знаю.
Подхватив свои вещи, выхожу из Диминого дома. Не нужно ему видеть наше с Русом расставание. По сути, Дима для меня никто, просто бывший. Зачем ему мои проблемы?
На прощание я наглейшим образом жадным взглядом прохожусь по телу Волкова, впитывая эту картину в себя. Он такой растрепанный, домашний, с оголенным подкачанным торсом, лежит на спине. Сильная рука закинута вверх, и я ловлю себя на мысли, что представляю, как высовываю язык и прохожусь им по горячей коже Димы.
Алло, Соня, тормози!
Стряхивая морок, на цыпочках пробираюсь по квартире, тихонько беру свои вещи и выхожу, плотно прикрыв дверь.
Еще совсем рано. Семь утра для воскресенья — считай, несусветная рань. На улице прохладно, но я не стала воровать у Димы какую-то теплую кофту, а своей одежды у меня и вовсе нет — вся она отправилась в мусорку, потому что восстановлению не подлежит.
Сажусь на трамвай и еду в квартиру, где остановились мы с Русланом. Даже язык не поворачивается назвать ее домом. В транспорте практически никого нет, и я устало приваливаюсь к окну, обнимая рюкзак, чтобы хоть немного согреться. Я не знаю, что будет дальше в моей жизни, но уверена в одном: развод неизбежен.
Это парадоксально, но при мыслях о разводе с Беловым мне становится легко на душе. Наверное, это логично, ведь такие мысли посещали меня неоднократно, однако всегда находилось какое-то глупое объяснение, почему надо продолжать терпеть этот брак и делать вид, что все отлично, хотя отлично у нас давно не было.
Выхожу на нужной остановке и медленно плетусь к дому. Поднимаюсь на лифте, выхожу и замираю перед дверью квартиры.
Открываю замок своими ключами и тихо прохожу внутрь.
В нос сразу бросается запах алкоголя. Ясно. Значит, Руслан бухал. Снова.
Нахожу его лежащим на диване лицом в подушку. Пьяный храп и нечленораздельное бормотание разносятся на всю квартиру.
Отлично. Это играет мне на руку. Быстро прохожу в нашу спальню и переодеваюсь в первые попавшиеся джинсы и легкий свитерок. Достаю чемодан, спешно укладываю на дно вещи Димы и далее начинаю наполнять своими.
Кидаю все некрасивой кучей, но у меня сейчас иные приоритеты, и я забиваю на это, ускоряясь. С косметикой не церемонюсь, тоже небрежно сгребаю ее в спешке.
Поражаюсь тому, как мало у меня вещей. Нет, Рус никогда не ущемлял меня в финансах; наоборот, мне всегда казалось, что я недостойна всех этих вещичек. Поэтому я четко подбирала свой гардероб, чтобы не купить лишнего, все только самое необходимое. И вот итог — все мои вещи снова в двух чемоданах плюс рюкзак с техникой.
У меня нет с собой телефона, поэтому такси вызвать я не могу. Да, вот это я прошляпила, что уж тут скажешь. Но ничего, мы люди не гордые — и на своем горбу все допрем.
Торопясь, выношу вещи в коридор.
— Куда?! — с рыком подлетает проснувшийся Руслан и дергает меня на себя.
От него несет алкогольным амбре так, что, кажется, я и сама сейчас захмелею рядом с ним.
— Куда подальше, — вырываю руку и окидываю Руса презрительным взглядом.
А как иначе? Он пьян вдрызг, кажется, закончил бухать только недавно. Разговаривать с ним, пока он в таком состоянии, я не хочу, да и не вижу в этом никакого смысла — он просто не поймет ничего.
— Куда собралась, м-м-м? — спрашивает грозно, нависая надо мной.
Он загоняет меня в угол коридора, расставляет руки по обе стороны от моей головы, упирается ими в стену и произносит:
— Что за игры, мышка?
— Никаких игр, Руслан, — говорю как можно спокойнее, чтобы не разозлить зверя внутри него. — Я знаю, что у тебя другая семья, и ухожу от тебя.
Он будто не замечает того, что я говорю про семью на стороне:
— А я тебя не отпускал, — выплевывает мне в лицо, и я морщусь.
Я понимаю, что ситуация накалена и от Белова можно ожидать чего угодно, ведь он не в себе.