Как в кошмаре, проектор находит в темном углу Диму и Аделию. Она положила голову ему на грудь, а он нежно держит ее за плечи. Картина совершенно точно однозначная. Нет никаких сомнений в том, кем приходятся эти двое друг другу.
Под шквал аплодисментов делаю шаг назад. Еще один, и еще. Нет-Нет. Все это похоже на бред. Ведь мы только несколько минут назад разговаривали. Только несколько минут назад Дима объяснял мне, что они с Делей друг другу никто.
Аня что-то говорит мне, машет салфеткой перед лицом, хватает за руки, но я не слышу ее. Не понимаю ни единого слова, в ушах гул, разбивающий в кровь барабанные перепонки.
Шаг, еще шаг. Мне нужно уйти отсюда. Мне нужно на свежий воздух. Разворачиваюсь и быстрым шагом покидаю это торжество. Со злостью срываю маску, обронив ее по пути на улицу.
Гребаное дежавю снова заставляет меня пройти через этот ад! В третий раз! Душу дробит на части, не щадит ни единого уголочка. Умираю, тону, исчезаю.
Где-то в прошлой жизни я наверняка была плохим человеком, раз меня заставляют проходить через это вновь и вновь. Из раза в раз одно и то же, об одном и том же.
Срываюсь на бег и лечу. Не обращаю внимания на шпильки и холод. Ледяной ветер с реки пронизывает насквозь. Останавливаюсь и сгибаюсь пополам, переваливаясь через перила. Из груди вырывается смех. Совершенно ненормальная, больная истерика сквозь слезы и потеки туши на щеках. Перед глазами расплываются красные пятна, грудная клетка горит, и я дышу с такой частотой, что, кажется, прямо сейчас потеряю сознание.
Еле поднимая ноги, бреду к лестнице, ведущей к воде. На носу лето, но пока рано ходить босиком, тем не менее на последней ступеньке срываю осточертевшую обувь. Становлюсь на корточки и умываюсь.
Мне надо прийти в себя, потому что я определенно схожу с ума.
— Сонечка! — вскрикивает голос позади, и я резко оборачиваюсь.
Таня спешит ко мне и крепко обнимает за плечи, шепчет в шею:
— Милая, пожалуйста, не наделай глупостей, — всхлипывает.
— Ты чего? — заглядываю ей в глаза. — Думала, я топиться пошла?!
— Мне так показалось, — вытирает слезы и шепчет: — Я все слышала…
— Не надо! — вытягиваю вперед руку, останавливая подругу.
На плечи опускается теплый пиджак, от которого пахнет незнакомым мужским запахом. Слава укрывает нас обоих своей вещью и садится рядом:
— Я подгоню сейчас машину. Тань, не уходите никуда, хорошо?
— Не надо, — скидываю с себя пиджак и собираюсь вставать. — Я пойду.
Слава перехватывает меня за руку и останавливает:
— Соня, ты не можешь оставаться сейчас одна. На дворе ночь, а ты полуголая, да еще и босиком. Я отвезу вас домой к Тане. Пожалуйста, позволь мне помочь тебе, — в его голосе тревога.
Он бросает на подругу беспокойные взгляды. Я понимаю, что Таня так просто не сдастся и пойдет за мной.
— Хорошо, — киваю. — Только не говори никому.
Слава не отвечает ничего, разворачивается и уходит. А я поднимаю глаза к черному небосводу и стираю слезы.
Глава 38. Как и ты
Дима
— Уходи!
— Ты не должна разбираться с этим в одиночку. — Нахожу взглядом Соню и выхватываю ее силуэт, который исчезает в дверях.
Блядь, какого хрена вот это сейчас происходит?!
— Я сказала: уходи! — решительно произносит Аделия и с силой толкает меня в грудь.
Все это видят гости, но она не останавливается, продолжает выталкивать меня из круга света:
— Сама заварила, самой расхлебывать. Это не твое дело, Дима. Я одна виновата в сложившейся ситуации. Нельзя мне было вестись на беспочвенные слова матери. Догони Соню. Ваша история не должна повториться.
В глазах Дели тревога, но она кивает мне, подбадривая, и уходит сквозь толпу. Неожиданно ее перехватывает мой старший брат — Рома — и тянет за собой на сцену.
Открываю рот от шока. Эти двое едва ли здоровались друг с другом, что Ромка творит?!
— Дамы и господа! — громко произносит брат в микрофон. — Можете поздравить нас с Делей! В ближайшее время мы планируем пожениться!
Что? Я попал в параллельную реальность? Судя по удивленному лицу Дели — да. Не знаю, что задумал Рома, но какой-то план у него наверняка есть, он бы не стал так жестоко шутить.
Выбегаю на улицу и верчу головой по сторонам. Вокруг только персонал, все внутри. Меня хватают за руку и круто разворачивают.
Отец. Я и не знал, что они с мамой собирались сегодня быть тут.
— Дим? — он зол. — Ничего нам сказать не хочешь?!
— Хочу, пап, но не сейчас. Мне надо найти свою девушку и объяснить ей, что все, что она сейчас слышала — полнейшая хрень.
Запускаю руку в волосы и тяну воздух сквозь зубы. Если бы это только могло хоть как-то помочь.
Отец считывает выражение моего лица как открытую книгу, отпускает руку и ведет подбородком.
— Сыновья, вы чего творите? Я так и не понял, кто кому жених и невеста?!
— Пап, да не было у меня никакой помолвки с Делей. С чего вы вообще так решили?
Отец округляет глаза:
— Какая помолвка с Делей? — бледнеет.
Так. Ясно. Сука Дигай намутил болото, попробуй теперь отмойся от всего этого.
— Пап, прости. Мне нужно найти свои девушку.
— Иди, — кивает. — Ты единственный из моих сыновей, который всегда знал, что нужно делать.
— Только не сейчас, — развожу руки. — Только не сейчас, бать.
Он видит панику в моих глазах и кладет руку мне на плечо.
— И сейчас тоже.
Кивает, отпуская меня, а я разворачиваюсь и бегу к парковке. Прыгаю в тачку, дрочусь с ней, потому что меня заперли со всех сторон, а башка не варит. Когда я наконец с визгом шин срываюсь, звонит телефон.
— Ты знаешь, где она? — кричу брату.
— Да, — отвечает тот и тяжело вздыхает. — Дим, я отвезу их к рыжей домой.
— Я еду туда!
— Да погоди ты! — психует. — Она попросила не говорить тебе, но сам понимаешь, я не могу этого не сделать.
— С ней все в порядке? — выдыхаю.
— Да, но расстроена сильно. Не думаю, что сейчас она в состоянии говорить трезво. Как и ты, брат.
— Что ты предлагаешь?
— Да нихера я не предлагаю! — снова нервничает. — Я сам ни черта не знаю, как я могу советы раздавать?!
Притормаживаю у обочины и откидываю голову на подголовник, закрываю глаза. Полнейший бардак! Да какого хера вообще?!
— Слав, — зову брата тихо, — ты отвези их домой.
— Приедешь?
— Конечно приеду.
— Ясно.
Выхожу из тачки и заглядываю в круглосуточный. Покупаю пачку сигарет, падаю на капот тачки и курю. Я баловался когда-то давно, в студенчестве, и бросил. Но сейчас планку рвет. Хочется нажраться до потери сознания, но это не вариант, поэтому все, что остается, — сигареты. Тяну тяжелый дым и выдыхаю его в небо.
Когда подъезжаю к дому Тани, сразу вижу тачку брата. Паркуюсь рядом, но подниматься не спешу. Остаюсь внутри. Курить и размышлять.
Заебался я что-то. И игры эти тоже порядком надоели.
Она должна мне верить. Если Соня не будет верить сейчас, ни о каком будущем и речи быть не может. Прошлое черной тенью будет преследовать нас по пятам всю оставшуюся жизнь. Запустит свои мерзкие щупальца в нашу семью, отравит ее, уничтожит все светлое, что может быть.
Я ни разу, ни единого гребаного раза не соврал ей. Впереди вся жизнь, возможны еще неоднозначные моменты, — и что, так будет каждый раз? С оглядкой на прошлое?
Открывается дверь тачки, и ко мне садится Слава.
— Не знал, что ты куришь, — вскидывает бровь.
— Я и не курю, — затягиваюсь.
— Ну да, — поджимает губы и тянет руку.
Вкладываю ему пачку в руку, он выбивает из нее сигарету, прикуривает, а пачку засовывает в карман своих брюк. Улыбаюсь.
— Как она? — машинально поднимаю взгляд на Танины окна.
— Херово, но оклемается. Сам-то как?
— Заебался, — отвечаю просто и выкидываю окурок.