Уж лучше так, чем излишнее внимание.
— Готов начать?
Белов крутится на кресле и без стеснения рассматривает меня:
— С ним приехала, — это не вопрос.
— С ним.
— Видел вас, — тон холодный.
С одной стороны, хорошо, что видел, — значит, вопросов возникнуть не должно.
— Мы вместе, — поясняю я все-таки.
— Куда невесту дела? — усмехается.
Вскидываю подбородок:
— Не было никакой невесты, — произношу уверенно.
— Это он тебе так сказал? — хмыкает и поднимается.
Подходит ко мне. А я держу себя в руках, не позволяя себе сдвинуться с места и отойти назад, чтобы Руслан не понял, как действует на меня.
— Он.
— И ты поверила? — презрительный смешок.
— У меня нет причин не верить Диме. Не то что тебе, — последнее произношу с отвращением.
— Ты такая глупая, Сонечка, — издевается надо мной. — Всегда была и такой осталась.
Поднимаю руку и выставляю ее перед собой:
— Если ты думаешь таким способом снова запутать меня, зря стараешься. Дима никогда мне не врал, слышишь?! Никогда! Поэтому закрой свой грязный рот, Белов!
Скалится в мерзкой улыбке.
— А насчет глупости, знаешь? Я ведь и правда дура была. Когда поверила тебе!
Руслан перехватывает мою руку и сжимает ее со всей силы. Ахаю.
— Немедленно отпусти! — выкрикиваю. — Мне больно.
Но Белову хоть бы хны. Он продолжает сдавливать мою кисть. Наверняка останется некрасивый синяк.
— Ты еще ответишь за свои слова, Сонечка, — шипит мне в лицо.
Нахрен эти фотографии. Я не собираюсь терпеть такое отношение к себе. Делаю шаг вперед и бью Белова коленом в пах. Руслан тут же выпускает мою руку и со стоном валится на колени.
— С-сука… — воет.
— Гори ты в аду, Руслан! — произношу четко.
Разворачиваюсь и ухожу. Возвращаюсь в кабинет к Ирине. Та, видя меня, подрывается из-за стола.
— Что такое? — спрашивает с тревогой.
— Ир, прости, но я не буду его фотографировать, — в моем голосе дрожь.
— Ладно. Да. Хорошо, — Ира быстро моргает и тут видит мою руку.
Берет ее в свою ладонь, поднимает, рассматривает. Вся кисть красная, кожа горит. У Руслана было надето кольцо на палец, и металл поцарапал кожу.
— Ир, можно я займусь чем-нибудь другим? — дышу быстро, мне нужно прийти в себя и выкинуть этого урода из головы.
— Конечно можно. Но для начала тебе надо успокоиться.
Ира делает чай, кормит меня пирожными. Сажусь за компьютер, разбираю фотографии, часть отправляю Тане, какие-то редактирую сама.
Время проходит довольно быстро, потому что я погружаюсь в работу. Рука немного ноет, все-таки Руслан неудачно выкрутил ее. После окончания рабочего дня еду домой к Тане.
Собираю вещи. Подруга помогает мне. Я же чувствую себя какой-то кочующей цыганкой без дома. Вечером приезжает Димка и забирает меня.
— Я освобожу тебе эту половину, — поясняет он, открывая шкаф.
— Мне так много места не надо! — сопротивляюсь.
— Сейчас не надо, потом пригодится, — подмигивает мне.
Справляемся быстро. Переодеваюсь и иду на кухню. Хочется приготовить ужин, и я решаю сделать пасту. Дима в душе, поэтому не спеша готовлю.
Когда он возвращается, подходит со спины, обнимает меня, целует в макушку.
— Все готово, — не могу сдержать улыбки. — Садись.
Димка усаживается на свое место, и я ставлю перед ним тарелку. Он перехватывает мою руку и рассматривает ее. Краснота немного спала, но все равно видно, что будет синяк.
Ноздри Димы двигаются, я буквально ощущаю его злость.
— Он? — спрашивает ледяным тоном.
Сглатываю. Я не хочу, чтобы Дима ввязывался в это. Руслан та еще сволочь, с него станется снова подставить Диму и выставить все в неверном свете.
— Он, — киваю, потому что врать не хочу.
Димка прикрывает глаза и втягивает носом воздух. Сажусь к нему на колени и обнимаю за шею.
— Сонь, почему сразу не сказала?
— Не хотела, чтобы ты совершил необдуманный поступок. А ты совершишь, я это вижу. Белов — сволочь. Дим, он, возможно, специально это сделал.
— И что ты предлагаешь? Он будет причинять боль моей женщине, а я буду стоять в стороне и молча смотреть на это?
Ссаживает меня с колен и поднимается, идет в коридор. Хватаю его за руку:
— Димочка, остановись! Пожалуйста, родной! — чуть не плачу.
— Я не позволю никому, ни единой живой душе обижать тебя! — рычит.
Надевает толстовку, хватает ключи от машины. Как обезьянка висну на его шее.
— Ну куда ты уходишь? Морду ему бить? Дим, да он же этого и добивается, как ты не понимаешь?! Не смей, слышишь? Мы решим это по-другому! Не оставляй меня!
Зацеловываю его, шепчу слова о любви. Не пускаю. Уверена — у Руслана есть какой-то мерзкий план, а Дима сейчас подыгрывает ему. Нет уж. Не пущу!
Льну к Диме, торможу его, остужаю пыл, успокаиваю. С трудом, но уговариваю его остаться дома, хотя понимаю: это не конец.
Глава 43. Хороший человек
Дима
Сидим с Ромкой, старшим братом, в ресторане. Нам приносят обед.
— И что это за демарш был на вечере? — спрашиваю его.
— А что тебе не нравится? — хмыкает он нагло.
— Ром, Аделия не чужая мне. Она мой друг, понимаешь? Не играй с ней.
Ромка нахально улыбается:
— С чего ты взял, что я втягиваю ее в какую-то игру?!
Вскидываю брови:
— Да ты с ней за все время, что мы дружим, сколько раз пообщался? Два? И вдруг свадьба.
Рома вытирает рот и отодвигает тарелку:
— Слушай, у нас с Аделией партнерская сделка. Ей нужно спастись от деспотичного отца. Я ведь слышал ваш разговор. Виссарион реально мудак — выдаст ее за какого-нибудь престарелого уебка-партнера с вялым членом, но извращенной фантазией. Насрать ему на собственную дочь, а она цветочек нежный, почти парниковый. Ее сломать — нехер делать.
Приносят кофе. Отпиваю из чашки, задумчиво верчу ее в руках.
— Не верю я в такую благотворительность, Ром. Как ни крути, но ты не тот человек, который будет что-либо делать без выгоды для себя.
— Разумеется, — кивает, довольный собой. — Я же говорю — сделка, а не благотворительная акция.
— И что же ты получишь в таком случае?
— Как это что? — усмехается. — Красивую покорную жену, которая вхожа в высший свет. Умную, беззлобную, не меркантильную. Плюс ко всему Дигай наконец разрешит мне влезть в совет директоров, уговорю его на небольшой пакет акций в качестве свадебного подарка! — улыбается хищно.
— Только не надо втирать мне, что это все из-за бабла! — вот не верю я в это.
— Пф! Бабла никогда не бывает много. Но первопричина не в этом, да, — делает паузу. — Отец. Все никак не может успокоиться, что я не женат. Он последний год мне плешь проел: говорит, тебе тридцать два, уже дети должны табуном бегать, а я якобы все никак не остепенюсь.
— Я думал, после истории с Владом он перестал лезть в наши жизни.
У Владика, второго по старшинству брата, есть своя нелицеприятная история, связанная с насильственным выбором невесты. Окончилась она не очень красиво… Отец тогда ошибся, а расхлебывал все Влад вместе со своей любимой девушкой.
— В ваши, — с нажимом говорит Рома. — Ты у нас вообще самый правильный сын. У Славы свои проблемы, похлеще одиночества. Ну а Леха вообще мелкий.
Рома допивает кофе и отодвигает чашку. Глядит задумчиво в окно, смотрит сквозь людей, куда-то далеко уходя мыслями.
— Как ты собираешься жить с Делей, Ром? Она ж не комнатная собачонка, которая будет выполнять твои команды. Она живой человек. Хочу заметить, очень хороший человек.
Брат хмурится:
— Как будем жить — наше дело. Я не мудак, если ты об этом. Не обижу ее, в отличие от кандидата в мужья от ее папеньки. Он вообще нормальный? Мерзкий тип какой-то. Смотрит на свою дочь, как на кусок говна.
Вздыхаю. Деля никогда не жаловалась, не такой она человек. Но я видел — ее отец реально ненавидит ее. Это видно невооруженным взглядом. А вот почему — вопрос. Есть у меня предположение, что Аделия не его дочь. Потому что ну как, блять, можно не любить собственного ребенка? Даже если ты отмороженный ублюдок, любить свое потомство — в крови.