— Олеська, ты же не отстанешь? — попытался намекнуть, чтобы не ковыряла рану. Да куда там, эта пока всю душу не вытрясет, не отстанет.
— Неа, — задорная улыбка была мне ответом. — Иначе совесть заест, в отличие от тебя, у меня она имеется.
— Черт, ладно, сдаюсь. Иди сюда, — похлопал рядом с собой по шезлонгу. — Зато я плед прихватить не забыл, совестливая ты наша. А вот ты мне кофе не захватила.
— Троянов, не борзей. Марию бы разбудил или сам аж на целых две кнопочки бы нажал, — ответила Олеся.
Она не стала выпендриваться и жеманиться, устроилась рядом. Так мы и сидели, укрывшись одним пледом на двоих, смотрели, как солнце лениво выползает на свою вахту на небо, а кое кто еще и наслаждался кофе. Ну и я изливал душу, как любят говорить в третьесортных сериалах.
— Вот знаешь, что самое интересное? — слова поначалу давались с трудом. — Я сам толком не понимаю, почему еще не расстался с Машкой. Я точно ее не люблю, да и симпатия почти сошла на нет. Да даже секс с ней уже не вдохновляет, — до чего неловко обсуждать такое с невестой друга, но… но мне действительно нужно выговориться, а Олеся еще и психолог дипломированный. И что немаловажно — умеет держать язык за зубами. — Как там любят раздувать величайшую трагедию? Невеста уходит от жениха, который стал инвалидом и потерял все свои миллионы. Так то это не наш вариант. Инвалидом я не стал только чудом, которое сотворил один рыжий придурок, спасая другого придурка… Ай! Ты чего дерешься? — девушка больно ударила меня кулачком по руке.
— Не обзывай Дениса, ты, считай, ему жизнью обязан, — серьезно произнесла Олеся. — Пока бы кто-нибудь сообразил что к чему, пока бы вызвал спасателей… Знаешь ведь, что сейчас скорее достанут телефон и будут снимать и фоткать, тут же выкладывая в Сеть, чем кинутся на помощь. На первом месте хайп и развлечение… Не со мной случилось и ладно.
— Знаю… — подтвердил и замолчал. Надо же было наговорить всякой херни другу. Но решил продолжить не такую болезненную для меня тему: — Так вот, Машка строит из себя верную Пенелопу, потому что инвалидом я все же не стану, хоть и восстановление идет медленно, и миллионы моей семьи тоже никуда не делись. Она прекрасно понимает, что я бы давно сменил ее на другую, но сейчас мне неохота, вот и создает нужное ей мнение. Ушлая девица, но я не намерен связывать с ней жизнь. Пока ни с кем не намерен. И отшить, как остальных девиц, тоже не могу. В каком пьяном угаре я переспал с дочерью отцовского партнера, я не знаю! Еще не хватало и с этой стороны свинью подложить… Лучше бы я подох там.
— Ну и дурак же ты все-таки, — покачала головой моя психологиня. — Сидишь тут, несешь всякую чушь. Жив, почти здоров, у тебя есть шанс исправить если не все, то многое. Тебе тридцать, а ведешь себя на пятнадцать, — она тяжело вздохнула. — Парни за тебя переживают, когда у всех будут семьи и дети, наше общение сократится, а ты если останешься без присмотра, опять чего-нибудь утваришь. Мне все больше кажется, что ужасно непедагогичный ремень в твоем случае будет гораздо эффективнее разговоров.
Мы замолчали, думая каждый о своем. Потом Олеся снова спросила:
— Так как тебе Инна? Мне же не показалось, что она тебе интересна.
— Блин, Олеська, все-то ты подмечаешь! Действительно, вышло неловко, я просто не ожидал, что кто-то еще может в такое время кататься в стороне от зоны отдыха. И все! Так что не надумывай себе лишнего! — решил прояснить ситуацию. Но продолжить разговор нам не дали. Из дома выполз Денис, неся одну из своих толстовок, и Машка, имеющая недовольный вид.
— Сидят, голубки, — голос Дэна сочился сарказмом. — Чем заняты?
— Сплетничаем, — честно призналась его невеста.
— Целуемся, — одновременно выпалил я.
— Балбес, — прокоменнтировал друг. — Олеся, родная моя, пересаживайся ко мне, будешь меня греть. Что-то уж очень прохладно.
Девушка долго собираться не стала, и променяла меня и плед на объятия жениха. На ее место тут же плюхнулась Машка.
— Темочка, ты не замерз? — от сладкого голоса свело челюсть. Неужели все так со мной разговаривали? Не помню, не для разговоров же я их цеплял.
— Нет. И уже проголодался. Кофе одна рыжая девица несчастному мне зажала. Идемте в дом, разбудим Андрюху, нефиг дрыхнуть, когда друзья голодают, — нарочито бодро предложил я.
Проходя мимо сладкой парочки, услышал шепот:
— Так о чем вы разговаривали?
— Потом это обсудим, — ответила девушка. Все-таки Олеся золото.
— Если целовались, ты, Темочка, сильно рискуешь все же стать инвалидом, — сообщил Денис. А вот в шутку это прозвучало, или всерьез, я так и не разобрал. Но что Олесю у друга отбивать не буду — стопудовый факт. И что с рыжим надо уже поговорить — тоже факт. Вот сразу после завтрака и начну раздавать долги. Утренний разговор придал мне нужное ускорение. И к Инне нужно зайти, извиниться за Машку. Машка… с ней поговорю в городе, иначе свидетелями грандиозного скандала станут все, кто сейчас тут проживает.
А в доме нас ждал богатырский храп. Такое ощущение, что дом может рухнуть. И действительно, сначала храп перешел в хрип, а потом раздался грохот и немного мата.
— Андрей, я с тобой разведусь! Ну имей ты совесть уже! — Ольгин голос звучал высоко и раздраженно. — Ну иди ты к сомнологу! Я же тоже спать хочу.
— Радость моя, схожу, обязательно схожу. Попозже только.
— Аааааа, прибью! — "эльфийка" вылетела из комнаты, хлопнув дверью. — Утра всем! Надеюсь, вас тоже храп разбудил?
— Олька, нет, мы сами проснулись. Кофе? — Олеся как всегда была в роли миротворца.
— Ага. Щаззз, — Оля улыбнулась очень коварно. И как гаркнет: — Андрей! Поднимай свой зад, я завтракать хочу!!!!