Меня поразил электрический ток мощностью в тысячу вольт.
Потом удар под дых. Светка бежала к Владу, чтобы он ее отымел. Нормально трахаться в лесу? Или невтерпеж! Хороша подруга. Все хороши.
Светка открывает глаза и делает недовольную гримасу. Ее недотрахали. Но при виде меня улыбается и подмигивает. Сука!
Я стою качаюсь, а мой неудавшийся любовник идет ко мне со спущенными штанами. Смешно.
— Ты все не так поняла, — говорит он. Конечно, я же дура. Интересно, так говорят все любящие мужья, когда их застукивают трахающих своих любовниц.
— Штаны подтяни, — говорю я ему. Он осекается, смотрит вниз, делает недовольную гримасу на лице и бросается подтягивать штаны.
Влад красавец, спортсмен, которого раньше я любила и уважала больше жизни, теперь становится для меня полным ничтожеством. Слезы скатываются по щекам. И хочется орать от страшной боли.
— Что тебе мужа жалко, — неожиданно кричит это шлюха, ты его не удовлетворяешь в постели. Ты не сексуальна! Посмотри на себя, как выдра одеваешься! У кого на тебя встанет.
Нокаут. Меня просто вырубили.
Нужно несколько секунд, чтобы прийти в себя. Голова будто набита ватой, не соображает. Все вокруг меня кружится.
Нужно за что-то зацепится, или я упаду.
— Это я, — смотрю на нее заплаканными глазами и понимаю, что боль пронзает меня полностью. Добивай меня, как можно сильнее, бей. Мне уже все равно, я смотрю на него.
Влад огрызается.
— Заткнись!
— Что? — произносит она уже другим тоном, — ты сам говорил. Мы с ним уже как год трахаемся, ты ничего не знаешь, курица!
— Молчи, — орет он и пытается как-то успокоить любовь всей своей жизни.
Я отступаю, он подтягивает свои штаны и пытается мне что-то сказать.
— Устина, — я тебе все сейчас расскажу, — говорит он и поднимает руки. Наверно, так хочет успокоить и что-то мне объяснить Мне все равно.
Я делаю несколько шагов назад и смотрю на эту гребанную парочку, чтобы вы подавились.
Он хватает меня за руку, я кричу, вырываю руку,
— Не трогай, слышишь меня, больше никогда не смей меня трогать! — ору я и он одергивается.
Она смотрит на меня и лыбится, сука.
Я поворачиваюсь и просто бегу.
НЕНАВИЖУ!
— Стой, — кричит он и это последнее, что я слышу. Мой мозг отключается от этого безумства и грязи, что они натворили.
Лес становится для меня гуще.
Я практически не понимаю, куда именно несусь и зачем. Мне просто хочется убежать куда-то подальше, чтобы их больше не видеть никогда.
Деревья сменяются. Мои глаза полны слез.
Он предал, предал!
Ненавижу, как так можно.
Мы ведь готовились, не пили, я смотрела детскую одежду, у нас все было готово, чтобы я забеременела. Все ходили, узнавали.
Решила с работой, с шефом договорилась, что буду работать на удалёнке. Все было замечательно.
Я вырываюсь из леса и оказываюсь у особняка.
И резко останавливаюсь.
Огромный дом внушает мне страх.
Я бегу около забора, который нельзя пересекать. Повернув голову, понимаю, что нужно срочно вернуться, пока никто не заметил мое незаконное вторжение.
Сердце стало биться еще сильней, я ухожу, как вдруг слышу шум приближающей машины.
Если меня увидят, будут проблемы.
Я оглянулась на здание, куда бежать? Парадная дверь отпадает сразу. Меня увидят.
Тут вижу небольшую лестницу, которая ведёт в подвал. В голове вспыхнула идея пока засесть там и отсидеться. Потом выскочить, когда все уйдут.
Принимаю решение на ходу, хотя все тело сжалось. Лишь бы не влететь.
Подбегаю, спускаюсь по лестнице, открываю дверь и захлопываю ее и молчу.
Это винный погреб, через небольшие окна бьет свет, я вижу полки с винами. Множество разных. Тут еще холодно. Мерзну, жмусь.
— Устин, — уговариваю я себя. Тебе только немного подождать, они войдут в дом, и ты убежишь.
Слышу, как подъезжает машина, из под ее колес выпадают мелкие камушки, открывается дверь.
Я вижу только дорогие ботинки черного цвета. А сама трясусь в полном ужасе. Что будет, если мой план не удастся. Провалится и тогда мне конец.
Кусаю кулак, стараясь просто не разрыдаться от этой безысходности. Нет, он должен подняться в дом.
Зачем ему идти в подвал?
В кровь выбрасывается огромная порция адреналина. Я дышу, наверно, слишком громко, сжимаю сильнее рот ладонью.
Все будет хорошо. Ты слышишь, все будет хорошо, — повторяю себе, а сама смотрю в окно — узкую полосочку над землей.
— Может вызвать охрану, — слышу голос.
— Я сам разберусь, — отвечает грубый, властный голос.