А он оказался амебой, сидящей на диване и прожигающие отцовские деньги. Почему я это раньше не замечала.
Хотя знаю ответ. Любила, как полная дура, что нашла спасение в этом убогом мужике.
У меня текут слезы. Мне обидно за время, что я потратила на него. Боже, как я была слепа и не замечала этого уродства.
Правда говорят, влюбленные дуры. Так и есть, я согласна на все сто пятьдесят баллов.
Хочется реветь. Честно забиться в подушку и начать ее бить кулаками со всей силы. И кричать настолько громко, чтобы слышали все.
Ведь я его любила. У меня больше нет к нему чувств. Он выжег все, прошелся каленым железом, не обращая внимание на мою боль и страдания.
Я рыдаю. Не знаю куда себя деть от безысходности и страшной муки, готова лезть на стену и кричать.
Он все убил, прошелся по моим теплым, нежным чувствам. Я к нему больше не испытываю любовь.
— Устин, — говорит он дрожащим голосом, точно таким же, когда мне делал предложение, — Устин, вы ведь расстались с Демидом.
Он называет его по имени.
Я закрываю глаза и тут же ощущаю мощь Дашковича, его гордую прямую осанку, властный голос и устремленные глаза, которые четко знали, что хотят. Меня трясло при виде его. Я замирала, когда он касался меня взглядом и приводил в полный трепет, когда он обращался ко мне.
— Да, — говорю я, не собираясь вдаваться в подробности.
— Слушай, я тоже расстался. Знаю между вами что-то было. Даже возможно секс.
Я резко смотрю на бывшего мужа.
— Ты хочешь меня этим приткнуть? — говорю я про себя, смотря на него так внимательно, что он моментально замечает мой взгляд
— Да, — говорю опять же про себя, чтобы он не услышал, — был секс. Вот с ним у меня и был секс. Настоящий, страстный. Такой, от которого я себя почувствовала женщиной.
Черт, опять пошлые мысли заполнили мой мозг. Меня опять трясет, а все тело тянет. Как это тяжело, практически невозможно.
— Слушай, — он моментально отступает, будто извиняется предо мной, — я ничего не имел такого, ты не подумай. Это твоя жизнь и я туда не лезу.
Ты знаешь, что такое личные границы, — думаю я про себя, раньше ты об этом не задумывался. Или не хотел думать, плевать. Но я точно знаю, что он каждый день после работы осматривал мой телефон. Кому я звонила и писала, кто со мной общается.
Влад отлично знал все мои переписки и видел буквально все. Не отпускал одну, даже с девчонками попить кофе. И следил, что порой это доходило до мании. Я знала, что в моем телефоне есть программа, которая говорит, где я нахожусь сейчас. Я была под полным контролем.
— Если коротко Устин, давай попробуем начать все заново. Я клянусь тебе, что изменюсь. Больше тебя не буду ревновать, и отпускать, куда ты хочешь. Мы будем больше проводить времени и читать книги, как ты любишь. Прошу тебя, дай мне один шанс.
Глава 42
— Насколько ты жалок, — говорю я про себя, не спуская с него глаз. Он мнется, ждет ответа. И, правда, верит, что я соглашусь.
Я лишь мотаю головой.
— Нет, — произношу тихо и для него мои слова, словно как приговор.
— Как нет? — его удивленное лицо преображается. Я вижу широко раскрытые глаза. Он не верит.
— Влад, я не хочу больше с тобой жить, — говорю я спокойным размеренным голосом.
Он замирает, наверно, пытается принять мои слова, а может просто тупит. Не верит, что могу так ответить. Что не так Влад? Сколько можно было надо мной издеваться? И после всего этого я тебе скажу да!
Он смотрит в пол, тяжело выдыхает и опять устремляет на меня свой взор.
— Почему? Устин, почему ты так решила! — он требует от меня ответа. Я больше не хочу ему отвечать, — это все из-за Светки! Пойми, она вскружила мне голову. Вот и все. Прости меня. Слушай, я сделаю все что ты захочешь, только прости.
Он запрокидывает голову. Думает, как меня еще уговорить. Я сижу здесь, какая это мука слушать его. Мне и так херово.
Я каждую минуту думаю о Демиде. И проклинаю себя, что не могу подарить ему наследника. А тут мой бывший муж сидит передо мной и просит прощения. Избавь меня от себя.
Он резко смотрит на меня. Что мне становится страшно. Я отодвигаюсь от него и готова ко всему. Даже что он набросится на меня с кулаками и силой заставит сказать да.
Он резко встаёт, что мое сердце замирает, я сжимаю кулаки. Драка — значит драка. Из моих глаз текут слезы. Как мне не хватает Демида. Он бы точно не дал меня в обиду.
Мой муж в полной решимости стоит недолго. После кидается на пол. Встает на колени, я теряю дар речи.
— Прости! — кричит он.
У меня сильно кружится голова.