— Так… — подтолкнул меня Громов.
— Нам всего-то и надо что развестись.
Моё сердце дрогнуло — слова звучали слишком странно, слишком… неправильно.
— Развестись?
— Мгм, — кивнула я, отчаянно делая вид, что ничего такого особенного и не сообщила.
Тем более что, если уж так рассудить, разве этого могло стать для него новостью? Да Громов наверняка сам об этом думает едва ли не каждый день. Ему же только на руку, что я подняла эту тему.
Да и пора бы. Процесс пошёл. Раз коммуникации собрались подводить параллельно, то этим займутся в ближайшее время. А мы пока займёмся подготовкой к разводу. Плотников будет знать, что получит желаемое, и оставит Громова наконец-то в покое.
— Митина, а ты хоть помнишь, ради чего мы свадьбу играли?
— Само собой, помню, — обиделась я. — Но ведь твои подрядчики уже готовятся поводить коммуникации. А мы пока можем… ну, подготовиться.
— Не терпится? — прищурился он.
— Как и тебе, — огрызнулась я вяло. — Я даже готова с Лисицыным об этом поговорить. Ну, не напрямую, конечно. Просто дала бы знать, что не складываются у нас отношения. К тому же, знаешь же, они и впрямь не складываются. И он не мог этого не заметить. Он наблюдательный человек и очень неглупый. Да и не может никакой Фонд держать нас на привязи! Что они в конце концов нам сделают?
— Ну вообще-то Фонд может поспособствовать прекращению работ на твоём участке. Как минимум временному. Как максимум полному.
— Мы поговорим с Лисицыным…
— Не думаю, что это Лисицын будет решать.
Да с чего он вдруг упираться-то вздумал?
— Если ты вдруг подумал, что я тогда не всерьёз этого говорила, то я повторю. Ничего требовать от тебя при разводе я не собираюсь. Никакого раздела имущества, никакой «половины всего».
В тёмных глазах Громова вспыхнул огонёк. Он уже давно вышел из своей расслабленной позы и теперь сидел, прислонившись боком к спинке дивана.
— Решила, я о своём имуществе переживаю?
— А разве нет?
Он какое-то время смотрел на меня, будто ожидал, что я признаю ошибочность собственных выводов. Но зря ждал — для меня такая позиция была отличной защитой. Я не собиралась признаваться ни себе, ни ему, что уже давно не считала наш с ним брак на двести процентов ошибкой и недоразумением.
Но сейчас это совершенно неважно. Важнее донести до него, что развод — это спасение.
— Мы и впрямь друг друга совершено не понимаем, — проговорил Громов, так и не дождавшись от меня ничего.
— Вот видишь! — ухватилась я за скупую возможность. — Мы ведь и так всё это планировали. А сейчас… просто сейчас появилась возможность навсегда избавиться от проблемы. Даже если с производством возникнуть накладки и Фонд заартачится, о долге переживать не придётся!
— А это что-то совершенно новое, — пробормотал Громов. — Почему? Куда же он волшебным образом денется?
Я сглотнула, стараясь не трусить, не отводить взгляд:
— Спишется, Громов. Мы разведёмся, и твой долг аннулируется.
Глава 55
— Не понял…
Громов смотрел на меня со смесью недоверия и откровенного недоумения, будто я заявила, что меня похищали инопланетяне.
— Тут ничего сложного нет. Всё просто. Мы с тобой разводимся, и твой долг будет списан. Ничего не придётся платить. И с восстановлением завода после аварии можно никуда не спешить.
— Ого, какие заманчивые перспективы, — Громов рассматривал меня так, словно видел впервые. — А откуда вся эта великолепная схема нарисовалась?
Я подавила в себе желание в который раз прочистить горло.
— Мне поступило такое предложение.
Брови Громова взлетели вверх. Он даже головой мотнул, видимо, отказываясь с ходу верить в подобное развитие событий:
— Предложение. Ну, гадать-то не приходится, от кого, верно?
Я бросила на него короткий взгляд и снова опустила его на свои сцепленные на коленях пальцы:
— От держателя долга. От кого же ещё…
Громов подобрался и буквально навис надо мной, а мне просто некуда было от него уклониться — в поясницу упирался высокий подлокотник дивана.
— Так… то есть Плотников предложил тебе избавить меня от долга?
— Угу, — кивнула я, боясь ляпнуть что-нибудь лишнее. — П-предложил.
— Этот великодушный человек простит мне долг, если ты со мной разведёшься, — уточнил Громов обманчиво спокойным тоном. — Поправь, если я что-то понял не так.
— Всё так, — шепнула я. — Мы начнём бракоразводный процесс, и он спишет тебе этот долг.