— Я рада, — коротко отвечаю обоим и подписываю договор.
— Деньги уже на твоем счету, Оленька, — произносит Михаил Юрьевич, смотрящий на всех нас, как монарх на простолюдинов, пришедших просить милостыню у стен его дворца. Вроде и прогнать сразу нельзя, а много давать тоже не хочется. — Можешь проверить.
— Да — да, я уже, — мельком бросаю взгляд на приложение в телефоне, — все четко, как и договаривались.
— А по — другому быть и не могло, Оленька, — Михаил Юрьевич бросает на меня снисходительный взгляд и поднимается на ноги. — Что ж, пора мне, дела.
— Ключи, — протягиваю связку и тоже встаю. — Я сюда приехала на машине, забирать больше ничего не нужно. Личные и детские вещи перебрала, что — то выкинула, что — то забрала.
— На здоровье. Моим внукам привет, с нас подарки на Новый год и день рождение. Езжай осторожно, — он перебарывает себя и в последний момент приобнимает меня.
— Спасибо, постараюсь. И вашим всем привет, — специально не называю Глеба и его мать по отдельности. — До свидания.
— Прощай.
На этом наша странная встреча заканчивается, и я с облегчением выхожу на улицу, сажусь в автомобиль и трогаюсь. Звук мотора меня успокаивает, руки с наслаждением держат руль, и я вся предвкушаю восхитительную длинную поездку. Конечно, путь неблизкий и лучше его преодолевать со сменным водителем, но ничего, я справлюсь.
Подбираюсь к выезду из города и попадаю в стандартную для этого места пробку. Частично отвлекаюсь на рюкзак, стоящий на пассажирском сидении, проверяю, хватит ли мне перекуса или лучше сейчас закупиться, пока цивилизация рядом, и, к счастью, краем глаза замечаю резкое движение сбоку от моей машины и лишь на голых инстинктах успеваю среагировать и затормозить.
Адреналин мгновенно повышает пульс, мое сердце стучит где — то в горле, и я судорожно сжимаю побелевшими пальцами руль, всматриваясь в причину моего экстренного торможения.
— Да быть этого не может, — выдыхаю в удивлении, смотря на свою улыбающуюся помеху.
Резко паркуюсь у обочины, благо, я как раз рядом с удобным карманом, и выскакиваю из машины, потому что не верю своим глазам. Он не может быть здесь, просто не может!
73
— Ты в своем уме?! Я могла тебя задеть! Давно в больнице не был? Почему ты тут? Тебя выписали? Тебе ж нельзя! — накидываюсь на Егора.
— Оля, — его губы растягиваются в широкой улыбке, — я скучал.
— Скучал он, — произношу уже менее воинственно, — все равно это не повод кидаться под машину.
— Конечно, ты права, — Егор делает шаг ко мне и, неожиданно, обнимает. — Хотя нет, не права, — он утыкается носом в мою макушку, — ради этого точно стоило.
Я затихаю в его объятиях, отталкивать Егора или что — то еще говорить ему совсем не хочется. Да и меня атакуют муки совести.
— Прости, — практически беззвучно выдыхаю куда — то в грудь Егора, — пожалуйста, прости меня.
— Это за что? За не случившуюся аварию? — он широко ухмыляется.
— Нет, не за нее. Тут ты сам виноват, а я молодец, вовремя среагировала.
— Ты рылась в своем рюкзаке! Отвлекалась от дороги!
— Отстань! Не будь занудой. Слева и сзади меня водители сидели в телефонах! Вот где настоящее опасное отвлечение от дороги.
— Ладно, уговорила. Так за что же простить тебя, Оля? — Егор впивается в меня внимательным взглядом, под которым я заметно тушуюсь и хочу куда — нибудь спрятаться.
— Ты знаешь, — тихо говорю груди Егора, — я трубку не брала и больше не приходила в больницу. Но я постоянно справлялась о твоем самочувствии в регистратуре!
— Молодец какая, — усмехается одноклассник. — Да только не за то ты извиняешься. Ты решила все за нас обоих, не выслушала мою версию.
— Ты изобразил меня бесполым другом, когда рассказывал о причине задержки своей жене! Своей! Же — не! — выделяю эти слова. — Может быть, вина все же не на моей стороне?!
— Я уже в разводе, могу бумажку показать, — будничным тоном произносит Егор и прижимает меня сильнее к себе, не давая вырваться. — Хорошо быть юристом, можно быстро развестись. Да и претензий у нас не было, делить нечего.
— Поздравляю, — недовольно бурчу. — Может, отпустишь? Мне ехать надо, у меня график.
— Да, ты права, надо бы, — соглашается Егор, поворачивает меня к машине, открывает дверь со стороны пассажирского сидения и подталкивает внутрь, — садись.
— В смысле? — у меня некрасиво приоткрывается рот.
— Не заставляй ответить в рифму, обидно прозвучит. Ладно, сам посажу, — Егор наклоняется, чтобы взять меня на руки, но я отпрыгиваю, и сама залезаю в машину. — Так — то лучше. Пристегивайся, а рюкзачок я назад положу.