– Не прошло и года, как уже хахаля себе нашла?
Я обернулась и увидела в метрах пяти от меня Артема. Бывший муж никак не хотел оставить меня в покое. Стоял в легкой осенней куртке, с сигаретой в зубах. Больше был похож на замученного жизнью бедолагу, чем на бизнесмена. Огромные мешки под глазами говорили о том, что спал он явно мало на протяжении нескольких дней, а может и недель. Сами глаза были красные, словно налились кровью.
– Что ты здесь делаешь, Артем? – прищурилась я, чувствуя неладное.
Вряд ли то, что он стоит около детского сада, в который ходит Лиза, являлось совпадением. И мне всё это совершенно не нравилось. Моя устоявшаяся без него жизнь только вошла в спокойное русло, как он вдруг вздумал перевернуть всё вверх дном? Судя по взгляду, именно это он и собирался сделать.
– А вы уже снова вместе, как я погляжу? Забрали уже ребенка от опекунов-алкашей? – Артем словно не слышал никого вокруг и просто игнорировал адресованный ему мной встречный вопрос.
Мы с Родионом переглянулись, и я вспомнила, что о нашем с ним якобы ребенке ему рассказал как раз Артем. И он, конечно же, не был в курсе о том, что никакого общего ребенка нет.
– Потаскуха! Недолго же ты страдала по мне! – перешел все границы дозволенного Артем.
– За языком следи, урод!
Родион разозлился не на шутку и начал было закатывать рукава рубашки, чтобы навешать люлей обидчику, но я смогла его остановить. Обернулась к нему, взяла его за уже сложенные в боевой хватке кулаки, посмотрела в глаза и тихонько попросила успокоиться ради меня.
– Я сама хочу поговорить с этим человеком.
Родион хоть и неохотно, но кивнул в знак согласия и сделал шаг назад.
– Говори по существу, что тебе нужно, Артем? – обернулась я снова на него и снова прищурила взгляд.
– Просто интересуюсь, как поживаешь? Ты ведь моя бывшая женушка, хоть и неверная, – ехидно улыбнулся Артем.
Я не понимала, почему на его лице читалась ревность. У него есть долгожданный сын и прекрасная, по его словам, жена, которую он любит, которая в тысячу раз лучше меня. Что же он мне покоя не даст?
– Тебя не касается моя личная жизнь, Артем, – прошипела я, словно кошка, защищающая своих котят. – Ты отказался от нас, так что будь добр, не напоминай о своем существовании! Ты не хотел нас знать, так вот, я тебе дала то, что ты хотел. Теперь ты приходишь, когда тебе вздумается и расспрашиваешь про мои дела? Не слишком ли ты много себе позволяешь, Темочка?
Я назвала его уменьшительно-ласкательно только потому, что хотела как можно больнее ужалить, чтобы он наконец отстал от меня, ушел из моей жизни. Ведь я знаю, как он не любит, когда его так называют. Раньше я никогда не позволяла себе делать то, что ему не нравится, но сейчас меня ничто не останавливало.
– Так вот как ты заговорила?! – прорычал Артем, стиснув зубы.
Мое жало попало туда, куда надо. Вот она, болевая точка, на которую я никогда не смела давить.
– Я хочу сделать ДНК-тест Лизы, – вдруг сказал он абсолютно прямо цель своего прихода, видимо, не захотел больше рассусоливать, лишь бы не продолжать слушать мои выкиды.
– Ты серьезно сейчас? А кто тебе позволит это сделать? Ты отказался от признания ее дочерью. Ты сделал кучу тестов для этого, – мой голос задрожал, когда я снова прогнала в мыслях то, что за моей спиной он делал тесты, сомневаясь в моей верности, – зачем тебе снова делать тест? И что это даст тебе? Поезд ушел, Артем. Вернее, ты сам не запрыгнул в него, будучи на перроне, придя заранее. Второго шанса не будет. Уйди наконец из моей жизни, прекрати терроризировать меня! Сжег мосты, так не строй их заново! Я тебе этого не позволю!
Я закричала и чуть не впала снова в истерику, но меня вовремя поддержал Родион, приобнял сзади за талию и подтянул к себе так, что я почувствовала его поддержку за спиной, и это позволило мне не расплакаться перед Артемом.
– Посмотрим еще, – кинул Артем на меня напоследок пренебрежительный взгляд, бросил окурок на асфальт и принялся чеканить шаг в противоположную от нас сторону, но затем вдруг остановился и обернулся, глядя на меня с решимостью, которая не оставляла сомнений, что он не шутил.
– Сейчас я уйду, но завтра вернусь снова. Хочу увидеть Лизу, свою дочь, Ася. И не смей мне мешать. Держи на привязи своего цербера.
– Не смей мне угрожать, Артем. Я больше не та удобная Ася, которой была все эти годы. И не смей приближаться к Лизе. Ты недостоин моей дочери. Недостоин называться ее отцом.
– Встретимся в суде, Ася, – сказал мне напоследок Артем и ушел.
Я же осталась стоять на парковке с Родионом, опираясь о его грудь и чувствуя, как колотится сердце.