— У нас с тобой, Анна, чисто деловые отношения, как я и объяснял тебе ранее. Никаких “милый”, “дорогой” и так далее. Впрочем, это уже неважно, потому что я позвал тебя, чтобы разорвать наши деловые отношения.
— Разорвать? — она в ужасе на меня смотрит.
— Разорвать. Я достаточно тебе помог. Достаточно поучаствовал в раскрутке твоей галереи, в том, чтобы достать тебя из той грязи, в которой ты варилась. Я сделал все, что мог.
— Но ведь… Я еще не закрепилась, Динар. На меня смотрят, как на ту, которая насосала себе на галерею.
Анна хлопает глазами, а мне неожиданно становится смешно.
— Ты сама захотела такой славы. Сама захотела весь этот скандал с черным пиаром и моим участием. Я предлагал тебе просто помочь с выставкой. Так, чтобы мое имя нигде не значилось, но ты подогревала интерес к своей персоне через меня. Скандалами и интригами. На что ты рассчитывала? Что в конце я разведусь с женой, и ты ее заменишь?
Судя по тому, как Анна смотрит — именно так она и думала. Просто я этого не понял. Думал, что просто помогу бедной несчастной сиротке. Помогу, ведь когда-то мы вместе учились, и мне было неприятно видеть ее на дне, зная, насколько там неприятно и неуютно.
— Я люблю тебя, Динар, — говорит серьезно.
— Столько лет прошло, Аня. Я помог тебе, потому что сам был в самом низу. Но ты никогда не была для меня чем-то большим. Никогда. Ты как младшая сестра. Надоедливая, назойливая и возникающая в самый неподходящий момент. Как сегодня.
Она утирает несколько скатившихся по ее щекам слезинок.
— Ты не будешь ругаться? — всхлипывает.
Понимаю, что спрашивает не про сегодняшний спектакль, а про что-то другое.
— Что натворила?
— Я не знала. Правда не знала, что ты будешь с ней дальше, и я…
Она копается в телефоне, а у меня сосет за грудиной, потому что я уже знаю, что не увижу там ничего хорошего.
— Вот, — протягивает мне телефон со статьей, от одного заголовка которой у меня мутнеет перед глазами.
Глава 23
Ясмин
— Как думаешь, папа поведет нас в парк аттракционов? — спрашивает Давид у Матвея.
— Конечно, поведет, — уверенно отвечает сын. — Это же папа. Он обещал, значит, сделает!
Я отворачиваюсь к окну. Хочется закрыть уши и не слушать, потому что у меня, в отличие от сыновей, нет такой уверенности. Обещал, значит, сделает. Смешно! И, главное, это ведь я вложила в них своим воспитанием. Я всегда смотрела за тем, чтобы так и было. Чтобы Динар, если что-то пообещал сыновьям, обязательно выполнял данное слово. И им говорила, что папа обязательно сделает. А теперь думаю, вспоминал бы Динар о данном обещании мальчикам, если бы не я?
— Ясмин Тимуровна, — подает голос няня, держащая на руках уснувшую в дороге Надю, — я должна объяснить.
— Мне не до вас, Елена. И объяснять будете не мне, а моему отцу. В конце концов, именно он нанимал вас на работу.
Она замолкает, видимо, утратив надежду оставить произошедшее между нами. Как няня она мне нравилась, но главное, она нравилась детям, но я не могу допустить рядом с ними человека, который способен действовать в обход меня.
— Мам… а папа когда приедет в следующий раз? — аккуратный, едва слышный голос Матвея разбивает мне сердце, потому что после того, как я на них накричала, они боятся меня о чем-либо спрашивать.
— Скоро, — обещаю, хотя понятия не имею, собирается ли Динар, как и хотел, видеться с детьми.
— Ты ему позвонишь?
— Да.
— А когда?
— Матвей, — смотрю на него строго.
Давид в этот момент вжимается в спинку сиденья и применяет тактику “не разговаривать с мамой”.
Я стараюсь не реагировать, но внутри царапает обида. Не на детей, нет. На себя. За то, что не смогла сдержаться. За то, что рядом с Динаром я становлюсь неуравновешенной и позволяю себе сорваться на детях.
Когда мы приезжаем, я наконец выдыхаю. Помогаю детям выбраться из автомобиля и не останавливаю их, когда они первыми уносятся на второй этаж. За ними с Надей на руках следует и Елена. Она тоже расстроена. Только вот не могу понять чем. Тем, что останется без работы или это тень сожаления о своем поступке?
Я собираюсь подняться следом за всеми и переодеться, но меня просят зайти в кабинет к отцу. И вот стоит мне там показаться, как я понимаю — ему уже доложили. Уж не знаю, о чем именно, но о том, что Динар виделся с детьми, ему точно известно.
— Когда я забрал тебя и спрятал от мужа, я думал, тебе хватит ума не вести к нему детей, — раздается вместо приветствия.
— Дети были с няней, а я ездила договариваться о школе. Видимо, ты недостаточно платишь персоналу, раз его так легко перекупить.
Отец цокает языком. Непонятно, от недовольства моим замечанием или от того, что я таки собралась отдать детей в школу, а не держать их на домашнем обучении.
— Хочешь сказать, ты не знала, что Елена отвезет детей к Динару?
— Именно это я и говорю, папа. Это стало для меня такой же неожиданностью, как и для тебя.
— Она сегодня же будет уволена, — обещает отец. — Я подыщу более достойную кандидатуру.
— В этом уже нет необходимости. Я договорилась с Динаром на встречи два раза в неделю.
— Ты… что?
Отмалчиваюсь, позволяя отцу высказать все накопившееся недовольство моим решением.
— То есть ты собираешься позволить этому ублюдку видеться с детьми?
— Этот, как ты его называешь, ублюдок приходится им отцом. Разве у меня есть право лишать детей его внимания?
— Да прям! Они и думать о нем забыли в этом твоем Таиланде.
— Не забыли. Достаточно было одной встречи, чтобы мальчики наперебой расспрашивали, когда папа приедет в следующий раз.
— И что? Это повод возить их к нему? Ясмин…
— Я не спрашивала твоего мнения, папа.
— Оно и видно. В школу моих внуков решила записать. К отцу, которому все это время было на них плевать, собираешься их возить. Может, еще и вернуться к нему планируешь?
— Может, и планирую.
Отец откидывается на спинку кресла и ошарашенно на меня смотрит. Явно не может поверить в услышанное. А мне, честно говоря, так надоело находиться меж двух огней, что хочется подойти к одному из них и сгореть дотла.
— Планирует…
Отец недовольно фыркает, берет в руки телефон и через минуту протягивает его мне.
— Может быть, это образумит тебя, Ясмин.
Я не знаю, что увижу там, но информация не нравится мне заведомо. Уверена, что ничего хорошего и приятного папа мне не покажет. Уж точно не после такого разговора. И все же я беру в руки телефон. Приближаю заголовок и едва не роняю мобильный на пол, не в силах поверить, что написанное и правда опубликовано. Если верить времени на сайте — это было час назад.
— Такие статьи о тебе писали все то время, пока ты отсутствовала, — добивает отец. — Если ты поищешь, то найдешь их.
Впрочем, мне и искать не нужно. Внизу я натыкаюсь на “материалы по теме” и, будто мне было мало заголовка “Гулящая жена Динара Варшавского вернулась в появилась в окружении двоих мужчин”, перехожу по следующей ссылке.
— Все это время Динар не спешил опровергать подобные статьи, — отец подливает масла в огонь. — Их писали примерно около полугода после твоего отъезда. И как бы я ни платил журналистам, они не останавливались, потому что некая Анна Багрянцева подогревала их интерес к персоне Динара. Только недавно все улеглось и затихло. Ваш скандал забыли, но вот незадача, Анна оказалась так себе художницей и после провальной выставки решила подогревать интерес к своей персоне такими вот статьями. Кажется, в прошлом она спала с начальником этого издания, так что закрыть его у меня не получится.
— Хватит!
Я резко встаю и протягиваю отцу телефон.
— Все еще хочешь, чтобы он виделся с детьми?
Глава 24
Ясмин
— Я думал, что ты несерьезно, — басит отец, глядя на меня исподлобья.