Никто из амбалов даже не дергается. Видимо, получили какую-то невидимую отмашку от отца и молчат.
— Я заберу свои вещи, мне нужно пару минут.
— Ты уйдешь из этого дома в том, в чем пришла! — громко говорит отец. — И то, что забрала отсюда — вернешь. Я завтра пришлю людей.
Изумленно смотрю на отца, не в силах поверить, что он действительно это говорит. Вот как, получается? Ему жалко тех жалких крох, что он потратил на нас с детьми? На одежду, игрушки и оборудование детской? Для отца это гроши, а нам тогда было необходимо, чтобы кто-то о нас позаботился. Получается, даже это было не из-за заботы, а из-за выгоды, не получив которую, отец жаждет отобрать у меня все до копейки?
— Я верну тебе деньгами. Завтра же переведу. К каким-то игрушкам дети успели привыкнуть, поэтому я бы не хотела их возвращать.
— Ладно, — соглашается нехотя и плюхается в широкое кожаное кресло. — Иди. Надеюсь, в этот раз не станешь бежать ко мне с очередной просьбой о помощи.
Молчу, что в случае необходимости лучше пойду просить милостыню, чем обращусь к нему. К счастью, жизнь преподала мне замечательный урок, не усвоить который я не могла.
Мы с Артемом выходим на улицу вместе и идем к его автомобилю молча. Я очень хочу расспросить его, что такого он сказал отцу, что тот меня отпустил, но начать разговор как-то неудобно. Я не хотела, чтобы он участвовал в наших с отцом семейных разборках. Впрочем, я и не предполагала, что отец станет унижать меня при посторонних.
— Прости за эту сцену, — считаю себя обязанной извиниться.
— Тебе не за что просить прощения. Твой отец человек очень сложный. Мне ли не знать, насколько.
— Вы знакомы?
— К несчастью, да.
— Давно?
— Несколько лет.
— Ты был его адвокатом?
— Нет, я был адвокатом противоположной стороны.
— Но ты ведь… насколько я знаю, папа не был женат.
— Был. На девушке на пятнадцать лет младше.
— Я не знала. Даже не предполагала. Отец всегда был противником брака.
— Это потому что такому, как он, нельзя жениться, — говорит Артем, не спеша как-то пояснять свою реплику.
— Это почему?
— Потому что на развод подала она. Вместе с заявлением в полицию. Твой отец избил ее до полусмерти. Если не веришь, уверен, у меня где-то сохранились фотографии. Этот случай в моей практике был единственным.
— Неужели об этом нигде не писали?
Не помню, чтобы отца поливали грязью в СМИ, а ведь такой развод обязательно должен был освещаться в новостях.
— Заседание было закрытым. Твой отец пожелал не афишировать происходящее и согласился на все требования девушки.
— Подозреваю, она много хотела.
— Очень. Он отдал ей половину всего, что имел, но она действительно выполнила условие и по сей день держит все в секрете. Получила деньги и уехала в другую страну, забрав заявление из полиции.
Услышанное выбивает из-под ног почву. Я, конечно, знала, что мой отец далеко не нежный человек, но не помню, чтобы его когда-либо обвиняли в рукоприкладстве. Впрочем, судя по рассказу Артема, до суда дело не доходило, и папа мог откупаться деньгами. Как и в этом случае с девушкой.
Интересно, насколько много отец ей отдал? И связано ли это как-то с тем, что теперь ему срочно нужно прикрыть свой зад, иначе он может потерять все?
— Что ты ему сказал, что он тебя отпустил?
— Напомнил ему, что у меня есть контакты Анжелы, и, если потребуется, я могу с легкостью возобновить дело.
— Ты угрожал моему отцу? — удивленно смотрю на Артема.
— Немного. Не страшно, — отвечает с улыбкой. — На самом деле я рад, что ты там больше не живешь. Вряд ли бы он тронул дочь, но я все равно нервничал каждый раз, как отпускал тебя туда.
— Почему ты не сказал мне ничего раньше?
— Боялся, что ты будешь бороться за правду и что-то ему скажешь, как-то спровоцируешь.
Киваю. Да, я могла. И так обозленная на отца, я могла натворить глупостей. Побороться за правду, расспросить, сказать ему, какое он чудовище.
— Кстати, раз уж пошла такая пьянка, как ты смотришь на то, чтобы отметить твой переезд? У меня на заднем сиденье бутылка вина и фрукты. Подарил клиент после успешного дела.
Обернувшись, действительно вижу на заднем сиденье корзину с вином и фруктами.
— Давай. Если ты не против компании Динара. Будет как-то неудобно выставить его за дверь после того, как он провел полдня с детьми. Разумеется, если он захочет остаться, а я надеюсь, что это не так.
— Не против, — хмыкает Артем. — Я уже привык к тому, что приложением к тебе идет твой муж.
— Бывший.
— Да, точно. Дело за формальностями.
Он говорит это так, что я мигом чувствую — что-то недоговаривает. Нахмурившись, пытаюсь высмотреть эту недоговоренность в его лице, но Артем лишь сосредоточенно и словно задумчиво смотрит на дорогу. И я успокаиваюсь. Отбрасываю дурные мысли и просто откидываюсь на спинку сиденья, думая о том, что с Артемом хорошо. Он как давний хороший друг, рядом с которым всегда легко и есть о чем поговорить. Поэтому, когда он начинает говорить, я не сразу могу поверить, что он действительно произносит эти слова:
— Тебе не стоит разводиться с мужем, Ясмин.
Глава 36
Ясмин
— Поверить не могу, что Тимур пошел на это, — недовольно произносит Динар, поднимая Надю на руки.
Надо ли говорить, что она теперь всецело ему доверяет? За весь день, что меня не было, по его словам, она ни разу обо мне не вспомнила. Они вроде как неплохо провели время все вместе. С ребятами играли в футбол, с Надюшкой собирали огромную кухню, которая больше ее роста. Я же в это время находилась в заточении в доме, который некогда считала своим. Оказывается, моим он был только до тех пор, пока я была послушной дочкой. Как вздумала жить по-своему, так отец и вычеркнул меня из своей жизни. Даже денег потребовал за игрушки. И я их, между прочим, уже отправила. Не стала откладывать в долгий ящик и перевела, как только мы с Артемом остановились у дома.
— Думаю, он просто уверен, что отъезд Ясмин — это очередной вбитый гвоздь в крышку его гроба.
Я морщусь от аналогии, приведенной Артемом. Несмотря на то, что натворил отец, он все еще является родным мне человеком, и я вовсе не желаю ему ничего плохого. Впрочем, и повлиять на Динара я никак не могу. У него с моим отцом свои счеты. Подозреваю, даже если я начну умолять, чего я, конечно же, не собираюсь делать, он все равно поступит по-своему.
— Давайте сменим тему. Все же за столом хотелось бы поговорить о другом.
О чем именно разговаривать вскоре бывшим мужу и жене и адвокату одной из сторон — даже представить не могу. Но, к моему удивлению, Динар с Артемом находят общий язык, хоть и видно, что друг другу они не особо-то и нравятся.
Острые углы сглаживает присутствие детей. Надюша сидит на своем стульчике для кормления и безрезультатно пытается спихнуть тарелку-прилипалу, которую я купила специально, чтобы еда не оказывалась на полу. Мальчики же, почти как взрослые, резво орудуют вилками и то и дело делятся всем интересным, что произошло за сегодняшний день.
Стушевавшись под очередным взглядом Динара, отворачиваюсь и крепко задумываюсь о том, что сказал мне Артем в машине.
“Ваш брак еще не развалился. Ты на него обижена, негодуешь, но это потому что ты все еще его любишь. И он, Ясмин, тоже тебя любит. Иногда, конечно, ведет себя как сволочь, но любит. Я бы хотел, чтобы это было по-другому, и сделал бы все, чтобы ты его забыла, но вас тянет друг к другу, и рано или поздно вы не сможете устоять”.
Я прокручиваю эти его слова раз за разом в голове. “Вы не сможете устоять”. Бред ведь! Конечно, я испытываю к Динару чувства. Привязанность, злость, жажду вернуться назад и все переиграть. Мне бы безгранично хотелось, чтобы наша жизнь не оказалась здесь. По крайней мере не в таком виде. Я мечтала о счастливом браке, а не о муже-кобеле, который не смог пропустить мимо себя юбку.