— Нет, но…
— Женщин в моей роте не было. По крайней мере таких, чтобы заводить с ними отношения дольше, чем на одну ночь.
— А вне роты? Никого не нашлось?
— Представьте, что вы очень-очень долго изолированы от внешнего мира, а затем вас выпускают. Все вокруг изменилось. Не до неузнаваемости, но достаточно для того, чтобы вы не знали, как коммуницировать с людьми.
Я задумываюсь над сказанным. То, что это определенно отличается от того, что мне приходилось слышать раньше, и так понятно. Непонятно лишь, что это значит. Что у Рустама не было постоянной женщины? Не было той, которая бы согревала домашний очаг?
— Вы разочарованы?
— Шокирована.
— А вы… изменяли?
— Вы первый, кто формулирует так вопрос.
— Как?
— Изменяла ли я.
— А что? Это невозможно?
— Нет, — произношу уверенно.
— Стало быть, вам изменяли? Муж?
Отворачиваюсь. Зачем только начала этот разговор? Легче от него ни на минуту не стало, а тяжелее — да. Оказывается, есть мужчины, которые не изменяют. Впрочем… как там сказал Рустам? Было некому?
Наверное, только так мужчина хранит верность. Не находит ту единственную, с кем связывает жизнь.
— Будете сочувствовать? — спрашиваю, не поворачивая головы.
— А вам это нужно?
— Вы сегодня будете делать все, чего хочу я? — интересуюсь, не в силах сдержать раздражение.
— Если вам правда интересно, что я планировал сказать, то я хотел вас поздравить.
— С разводом не поздравляют.
— С вашим — можно.
— Это почему же?
Разворачиваюсь так резко, что едва не переваливаюсь за ограждение. Падать тут недалеко, каких-то полметра до земли, но Рустам оказывается рядом молниеносно, тянет меня за руку, чтобы не свалилась. От шока делаю глубокий вдох. В нос ударяет уже знакомый запах духов. Они у него ненавязчивые, нейтральные, но очень ему подходят.
— С вами все в порядке? — спрашивает, отпуская и отступая.
Засматриваюсь на него. Не впервые с тех пор, как он появился в доме. И чем больше смотрю, тем больше он не выглядит устрашающим, как это показалось в первую встречу. Большим и суровым — да, но мне под его опекой спокойно и легко.
Я зачем-то тянусь за ним. Делаю шаг за шагом, подхожу практически вплотную, поднимаю голову. Понятия не имею, что он сейчас обо мне думает. Что я сошла с ума? Я и сама не могу дать определения своим действиям. Просто концентрируюсь взглядом на его губах. Мы почти соприкасаемся, я смотрю выше.
Во взгляде напротив пожар, который я без труда считываю. Но вместо того, чтобы сгореть в этом пожаре, Рустам трогает меня за плечи и слегка встряхивает, словно выводя из транса.
— Вы все еще замужем, Ясмин. А я не готов стать тем, с кем вы попробуете насолить мужу.
Его слова звучат как пощечина. Я резко отворачиваюсь. Его пиджак слетает с плеч к ногам. За спиной слышится стук двери. Рустам оставляет меня на террасе одну. Думать о том, что я окончательно запуталась. И жалеть, что поцелуя не состоялось. Наверное, это было мне нужно, чтобы успокоиться и, как и советовал Динар, забрать заявление и позволить ему войти в нашу жизнь снова.
Он очень хочет стать хорошим отцом и готов быть верным мужем. По крайней мере он убеждал в этом меня очень долго. Всеми возможными словами, пообещал предоставить доступ к телефону и геолокации. На последнем меня передернуло. Я никогда не хотела быть той женой, которая сутками сидит у телефона и смотрит за перемещением мужчины, пока тот находится вне дома. Для меня всегда было важно доверие. То самое, которое исходит изнутри. Я хотела тех отношений, при которых даже и мысли не допущу, что мой муж находится сейчас с другой женщиной.
По сути, Динар дает мне механизм для слежки за ним, а я хочу так, чтобы и мысли не возникло этим механизмом воспользоваться. Только вот кажется, что с ним это больше невозможно. Утраченное доверие не так-то легко вернуть.
Глава 45
Ясмин
Эхо от стука молотка разносится по пустому залу суда. Я вздрагиваю, а затем, словно опомнившись, гордо поднимаю голову и следую на выход вместе со своим адвокатом. В ту сторону, где сидит Динар, стараюсь не смотреть. Я обещала ему подумать, а на суде стойко отстаивала свое желание развестись, и вот пару минут назад судья удовлетворил мое требование.
Теперь я больше не Варшавская. Точнее, теперь у меня есть право не быть ею. Я планирую вернуть фамилию отца, хотя Варшавская нравится мне больше. Но если уж избавляться от прошлого, то одним махом. Исключать из жизни, выдирать из сердца.
— Ясмин!
Зря я надеялась, что Динар не выйдет следом и не попытается со мной поговорить. Это было слишком предсказуемо с его стороны.
Останавливаюсь. Отпускаю адвоката, который спрашивает, нужна ли мне помощь. Сомневаюсь, что он тот, кто способен как-то подействовать на Динара. К тому же Виктору Павловичу самому нужна защита от Динара, ведь он целиком и полностью встал на мою сторону и все-таки довел дело до конца, добился того, чтобы нас все-таки развели.
— Этот развод… это твой ответ? — спрашивает Динар, что-то пытаясь высмотреть на моем лице.
— Да. Я не хочу продолжать, извини.
Опеку мы поделили поровну, часть его денег перейдет мне. Вот и все итоги нашего развода.
Мне больно. Тяжело, муторно, хочется отмотать назад и поступить по-другому, но я понимаю, что нельзя. Мы с Динаром давно не семья. Давно не родные друг другу люди. Где-то глубоко внутри я тоскую по тому, что между нами было, тоскую по нему, но прежнего Динара больше не существует. Теперь на его месте мужчина, предлагающий мне свою геолокацию и пытающийся исправить то, что давно разбито. Он перечеркнул все, что было между нами, своим поступком.
— И как теперь? — словно не понимает, произносит он. — Как мы теперь будем?
— Как и прежде, — пожимаю плечами. — Ничего не изменилось. Ты живешь своей жизнью, а я своей. Я никуда не уезжаю, не убегаю. Мальчики будут ходить в школу, Надя в сад. Ты будешь видеться с ними.
— Я хочу и с тобой.
— Со мной ты тоже будешь видеться.
— Да? — Динар делает шаг ко мне. — Зачем тогда… все это?
Я дергаюсь, отступаю. Понимаю, что слова мои он воспринял неправильно, по-своему. Решил, что я предлагаю ему встречи интимного характера? После развода?
— Мы будем видеться, когда ты будешь забирать детей. Постараемся построить нормальное общение, чтобы… не травмировать их.
— То есть… нас больше нет?
Голос Динара звучит так потерянно, что в первые мгновения мне хочется заверить его, что он все не так понял, сказать, что мы есть, но я себя сдерживаю. Нас нет. Давно нет. Еще с той самой поры, как Динар посмотрел на другую женщину. Уже тогда нас не было, хоть я об этом и не подозревала.
От разговора отвлекает гудок автомобиля. Мы с Динаром одновременно поворачиваемся в ту сторону. В паре метров мне приветливо машет Артем. Теперь, когда Динар больше не является моим мужем, он не может ставить мне ультиматумы и запрещать или разрешать видеться с кем-либо.
— Подожди, — просит, когда я собираюсь подойти к Артему. — Не верь ему, Ясмин. Кому угодно, но не ему.
— Кому угодно? — уточняю зачем-то.
Я уверена, что Динару не понравится любой мужчина рядом со мной, будь то Артем или…
Впрочем, с Артемом нас действительно мало что связывает. Мы не общались все это время, а теперь он приехал. Я понятия не имею, как он узнал, что сегодня заседание. Хотя, наверное, и не стоит удивляться, ведь он все-таки имеет свои связи.
— Он гнилой. Обманет тебя, будешь снова страдать.
Снова. Из уст бывшего мужа, посмевшего перечеркнуть своей изменой все то хорошее, что между нами было, это звучит дико. Но я все равно киваю, будто прислушиваюсь к нему. Развернувшись, иду к Артему, чувствуя, как Динар прожигает мою спину взглядом.
— Подвезти? — с улыбкой спрашивает Артем.
Все рассказанное о нем неприятно саднит внутри. Я хочу расспросить Артема о всех тех женщинах, но молчу, понимая, что он вряд ли расскажет правду. Вот бы встретиться с кем-то из них. Хотя бы чтобы понять, что не стоит воспринимать его всерьез. Он ведь… неплохой мужчина с виду. Уверенный в себе, красивый, притягательный. И говорит так, что невольно заслушаешься. Даже, я бы сказала, развешиваешь уши.