— Сложно?! — буквально заводится с полоборота. — Конкурировать?!
Я не успеваю ровным счетом ничего. Ни что-то сказать ему, ни удержать Назара. Раздраженно толкнув дверь, возвращается к дочери в палату, явно намереваясь показать, что конкурировать ему ни с кем не придется, только вот дочка, мирно устроившаяся на руках у Давида говорит совершенно о противоположном. Отец, к которому она так бежала на всех парах, ее отверг. А теперь ему придется завоевать ее расположение.
Глава 25
— Ты вообще здесь не должен находиться! — Назар подлетает к Давиду, стоит мне только выйти из палаты Ники в коридор.
Понятия не имею, как они вообще ладили все это время, пока я читала ей сказку. Или где они были, что не разнесли тут половину больницы, но теперь они едва не бросаются друг на друга. Впрочем, это только Назар так себя ведет. Давид, ухмыльнувшись, отворачивается.
— Почему Ника осталась?! — допытывается муж. — Почему? Это ты сделал?
— Ты слышал, что сказал врач, — спокойно отбивает Давид.
— Да, только вот он только с тобой разговаривал, а со мной не стал.
— Может, это потому что вчера ты тут скандал закатил? Думаю, ему не понравилось.
— А я думаю, это тебе не нравится!
— И что же мне может не нравится? — Давид смотрит на Назара сверху вниз и ждет ответа.
Давид меня видит, а вот Назар нет. Он стоит ко мне спиной, и я как раз собираюсь его одернуть, но почему-то молчу.
— Ты думаешь, я не вижу, как ты смотришь на мою жену? Не вижу, как ты ее взглядом раздеваешь? Только знаешь что… иметь ее могу только я.
— Идиот, — Давид закатывает глаза, а затем кивает Назару за спину, где стою я.
Сказать, что я шокирована услышанным, ничего не сказать. Я дезориентирована, потеряна. Вот так, значит, мой муж говорить обо мне за моей спиной? Иметь? Не любить даже.
— Настя, — Назар тут же хмурится, потому что понимает, что уж я-то точно все слышала, что он сказал. Дословно. — Я не то…
— Не надо, — устало говорю. — Я пройдусь.
— Я пойду с тобой.
— Останься, — говорю настойчиво. — Я хочу побыть одна. Сделай сегодня хотя бы это.
Я намеренно давлю на самолюбие. Хочу, чтобы он не шел за мной, потому что мне нужно проветрить голову и обо всем подумать. О том, что Ника моя дочь. О том, во что превратился мой брак. И о том, как все будет дальше.
За всеми этими анализами, тестами и их результатами я забыла об одной очень важной вещи — Назар спал с другой женщиной. Не тогда, когда я думала он это делал. А тогда, когда у нас все было хорошо. Одно дело убегать от равнодушной к жизни и вообще всему окружающему женщине на сторону, чтобы найти там силы идти дальше. И другое дело бегать на сторону, когда эта женщина вынашивает твоего ребенка и говорит тебе, что любит каждый день. Я ведь говорила. Говорила, потому что любила.
А сейчас…
После всего того, что вижу вокруг…
Мне кажется, я толком не знаю мужчину, с которым живу. Кто он? Кто этот незнакомец, который говорит обо мне таким тоном? Кто этот мужчина, который позволяет себе так относиться к дочери? И кто он, в конце концов, если смог запросто изменить мне с другой.
Неожиданно хочется на нее посмотреть. Взглянуть хоть одним глазком, на кого позарился мой муж, пока я носила Нику. Может, я сильно не дотягиваю? Не та фигура, внешность, поведение.
Смеюсь сама с себя. Я никогда бы не подумала, что буду той самой женщиной, которая захочет посмотреть на соперницу. Мне казалось, я выше этого, сильнее. А на деле выходит, что даже богатые плачут.
— Я не хотел, чтобы вы услышали это. Прошу прощения.
Вздрагиваю от неожиданности. Слышу тихий шорох шагов, а затем чувствую уже почему-то знакомый запах духов. Давид подходит ближе, останавливается буквально в метре.
— Я не знал, что он скажет именно это.
— Должна была знать я, так что если кому и стоит просить прощения, то мне.
— Будете извиняться вместо мужа?
— Ну вы же только что…
— Я мужчина. И я был неправ. Стоило ему дать понять, что вы слышите.
Наверное, нет. Это мне стоило дать Назару понять, что я все слышу. Только вот сомневаюсь, что он сказал бы как-то по-другому. Наверное, я должна знать своего мужа. По-настоящему. Но проблема в том, что я никогда не слышала, чтобы он с кем-то так разговаривал и уж тем более, чтобы в разговоре с кем-то как-то позволил себе принизить меня. Может, дело в Давиде, а может в том, что я плохо знаю человека, с которым прожила не один год и такое, как сегодня, было всегда, но без моего ведома.
— Я действительно попросил врача оставить Нику в больнице.