— Послушай, — приближается ко мне, хватает за плечи. — Я не хотел ее. Не хотел этого ребенка, но та женщина меня не спросила. Она рассказала мне уже после родов.
— А что хотел? Потрахаться без последствий?
— Прекрати, тебе не идет.
— Вот как. А что еще не идет? Скажи, я все сделаю, лишь бы тебе назло.
— Ничего не изменилось, Насть, слышишь? Я по-прежнему ее не хочу. Не брошу здесь, конечно, но как только пойму, что все хорошо, мы с тобой уедем, слышишь? Вместе. Рука об руку. Как семья
Меня перекашивает от этого его «семья». В нее вклинился третий. И это не любовница, которую я, наверное, смогла бы пережить. Это нечто большее. Родная плоть и кровь, ребенок, которого мы так хотели, но заиметь получилось только у него.
— У тебя дочь, Назар, — проговариваю с дрожью в голосе. — Дочь от другой женщины.
— Я не хотел, чтобы так вышло.
— И как долго ты собирался скрывать?
— Всю жизнь.
Восемь лет брака. Мы были счастливы. Не всегда только в радости, но казалось, что горе нас сплотило и сделало только счастливее. Выходит, действительно лишь казалось?
— Простите, — рядом звучит незнакомый голос.
Я отворачиваюсь, утираю слезы и слышу все тот же женский голос.
— Думаю, мы должны сообщить в органы опеки. У девочки истощение и…
Я резко поворачиваюсь. Вижу перед собой медсестру в светло-голубом халате, который слегка полнит ее и без того не стройную фигуру.
— И что? — нетерпеливо настаивает Назар.
— Думаю, вы знаете.
— Не понял? Это моя дочь, но она жила с матерью, и я…
Медсестра переводит на меня осуждающий взгляд. Буквально испепеляет. Представляю, какое мнение обо мне сложила.
— Это не мать. Мать я давно не видел.
— В таком случае, думаю, вы должны взглянуть.
Медсестра подводит нас к двери палаты, в которой осматривают Нику. Худенькая спина и фиолетовые синяки сразу же бросаются в глаза, но я… я смотрю на маленькое родимое пятно на левой стороне поясницы. Точно такое же, как у меня, в форме пятиконечной звезды.
— Настя! — последнее, что слышу, прежде чем погрузиться в темноту.
Глава 6
Когда открываю глаза, вижу перед собой встревоженное лицо Назара, на коленях которого я, видимо, лежу, и нескольких медсестер в голубеньких костюмах.
— С вами все хорошо? — спрашивает одна из них.
Кажется, я киваю. По крайней мере, кивка я не чувствую. У меня вообще онемело будто бы все тело. А еще жутко колотится сердце. Но это, наверное, от того, что мысли снова занимает родимое пятно. То самое, которое я увидела у дочери мужа. Если бы такое было у Назара, я бы лишь убедилась в том, что она его дочь, но такое пятно есть у меня. Насколько я знаю, косвенно такие признаки не передаются.
Резко ощутив тяжесть собственного тела, принимаю попытки подняться и с помощью Назара встаю на ноги, хоть и медсестры в один голос приказывают усадить меня в кресло.
— Вот, — одна из них протягивает мне стакан воды.
— У вас часто такое бывает?
— Нет, — отвечает за меня Назар. — Никогда не было.
— Рекомендую сдать кровь на анализы. Сейчас пора такая… весна, у многих авитаминоз.
— Скажите, а можно у вас сделать ДНК-тест? — спрашиваю, отпив из стакана два глотка воды.
В гнетущей тишине, кажется, слышны даже самые тихие звуки. Такие, как сердцебиение. И шорох. Это справа от меня приходит в движение муж. Берет меня за руку, сжимает ладонь в руках.
— Простите, вы можете подойти через несколько минут? — просит у персонала, и те немедленно ретируются. — Насть… я делал тест, Ника моя дочь.
— Тест нужен не тебе, а мне.
— Не понимаю.
— У Ники на пояснице родимое пятно. Точно такое же, как у меня, Назар. Точь-в-точь.
— Настя.
— Я знаю, что ты скажешь. Что я брежу, что этого не может быть и что случаются совпадения, но ДНК-тест никак не повредит ей, а я успокоюсь.
— Хорошо, я все организую.
Назар крепче сжимает мои ладони, и я вдруг вспоминаю, почему мы здесь. Резко выдернув руку, встаю и шагаю к стойке регистрации.
То, как реагирует на мою просьбу медицинский персонал после обморока, не передать словами. У одной из медсестер даже хватает смелости предложить мне помощь психотерапевта, от чего я решительно отказываюсь. Пусть считают, что я ударилась головой, но этот тест мне жизненно необходим.
Пока сдаем тесты, осматриваю девочку снова. Ей, конечно, никто не говорит о проводимом тесте. Медсестры молчаливо выполняют манипуляции, а мне почему-то страшно завести с ней разговор. Наверное, я вообще не смогу ее видеть до теста. Да и потом…