Не хочу больше сидеть на кухне. Возвращаюсь в свою спальню, ложусь на кровать. Чувствую себя усталой, точно по мне проехался каток. Как же поступить?
Что будет, если я подпишу контракт с Германом? Моя жизнь почти не изменится. Ну как. Я продолжу заниматься любимым делом, в котором я профи. Изменник-муж не будет ложиться со мной в одну постель, делая вид, что любит меня. Поразительно! Тимур же спал с другой женщиной, а потом являлся ко мне на правах супруга! И наконец я буду зарабатывать больше денег.
Что будет, если я не подпишу этот контракт? А ничего. Хорошего. Я окажусь на улице без работы и денег. Если из знакомых в долг никто не даст — а это вряд ли — придется пойти на любую работу, лишь бы дали место в какой-нибудь подсобке, где я смогу ночевать.
Мыться придется в бане, спать на коробках. Но плевать на неудобства и мелкие сложности. Это действительно переживаемо. Самое неприятное — заниматься придется чем попало и даже не близко к профессии. А мое образование сгодится разве что для работы в музее. Как и говорил Тимур, за три копейки.
Вскипаю, стоит вспомнить его язвительность, с которой он это произнес, подразумевая, что я никуда не денусь, что бы он ни вытворял. К черту! К черту этого подонка и его антикварный салон. Я подпишу контракт с Германом хотя бы из мести. Покажу Тимуру, что не стерплю измены и работать буду не за гроши.
На одной чаше весов любимая работа и достаток, на другой — неквалифицированный труд и нищета. Надо быть идиоткой, чтобы выбрать второе. Но все же чувство вины перед Тимуром заставляет меня сомневаться. Такое ощущение, что я превышу пределы допустимой самообороны, переметнувшись к его прямому конкуренту.
Мысли начинают ходить по кругу. В какой-то момент я даже думаю позвонить Тимуру, но откладываю. Я еще не сформулировала, что хочу сказать.
А потом вдруг просыпаюсь. Похоже, я уснула, так и не приняв никакого решения. В комнате темно. Черт! Который час? Соскакиваю с кровати и добираюсь до выключателя. По ощущениям, пять вечера уже давно прошло. Поспешно подхожу к туалетному столику. Выгляжу помято и устало. А еще лохматая после сна. Сумочка в коридоре, но это бесполезно, расчески там нет. Здесь у меня нет ничего, чем можно было бы привести себя в божеский вид.
Ополаскиваю лицо в ванной, подхожу к двери и обнаруживаю на ручке матовый бумажный пакет черного цвета. Эффектный, с золотыми тесемками ручек.
Открываю. Становится неловко — внутри именно то, чего мне сейчас не хватает. Расческа, блистер с заколками, симпатичный крабик, обтянутый бежевым в тон моему платью флоком. Крем для лица и рук. Никакой косметики. Что ж, предстану перед Германом хотя бы с прической.
Я бережно расчесываю волосы, поднимаю на макушку и закалываю крабом замысловатую кичку, чтобы кончики свободно рассыпались вниз и по бокам головы. Наношу крем на лицо. Он приятно холодит кожу. Написано — 25+, с коллагеном. Наверное, коллаген — это хорошо.
В коридоре темно, на кухне пусто, свет не горит. Вижу только светящуюся полоску между полом и дверью в комнату Германа. Вздыхаю и иду стучать.
Он открывает после первого же стука. Снова в том шелковом брючном костюме для дома. В нем Герман выглядит расслабленно, спокойно, не так страшно, как в костюме и сорочке за прорву денег.
— Я… я готова подписать контракт, — выговариваю, сглотнув ком в горле. — Но при одном условии.
18
— Вот как? — Герман выходит из спальни и направляется в столовую. — Ты считаешь, что находишься в положении, в котором можешь диктовать условия?
Душа уходит в пятки от его вкрадчивого тона и сути вопроса. Но сейчас нельзя показывать слабину. Это сотрудничество выгодно нам обоим, и Герман не меньше меня в нем заинтересован. А еще я надеюсь потянуть время.
— Я подпишу контракт, но не раньше, чем уволюсь из бизнеса Тимура, — произношу как можно тверже. — Раз я собираюсь работать на прямого конкурента своего мужа, не хочу, чтобы это выглядело, как саботаж.
Герман включает кофеварку, и когда она перестает шуметь, ставит под сопла кофейную кружку.
— Я думал, ты в курсе, — произносит задумчиво, когда кофе начинает с шипением наливаться.
В душе возникает тревога.
— О чем? — срывается с губ быстрее, чем успеваю сообразить, что сказала.
— Ты никак не фигурируешь в бизнесе Тимура, — Герман растягивает губы в злой улыбке.
Нет. Что за ерунда? Его бухгалтер, Алевтина Павловна, при мне делала запись в трудовой книжке. Принята на должность консультанта в… Я даже не помню, как называется то ООО.