На душе чуть светлеет. Я уже успела надумать себе всякие ужасы, мало ли Тимур успел на меня за что-нибудь в суд подать. С него станется.
На столе перед Игорем стоит надпитая чашка капучино со слегка осевшей пенкой. Герман подзывает официантку, заказывает еще два. Девушка оставляет нам меню и уходит.
Игорь берет с соседнего стула представительский кожаный портфель, вынимает оттуда отпечатанный лист бумаги и кладет передо мной.
— Подпишите это, и я расскажу, как мы будем действовать дальше, — протягивает ручку.
Что-то мне не нравится эта тенденция. Я почти уверена, что и тут мне придется подписать что предлагают. Вчитываюсь в документ. Генеральная доверенность на расторжение брака на имя этого Игоря Маркина.
И вот снова я стою на границе. Пересечь черту — и возврата не будет. С Германом так на каждом шагу. Он все больше и больше отсекает меня от прошлой жизни, но делает это так органично, что трудно обосновать отказ даже себе.
— Мой муж не захочет разводиться со мной, — кладу ручку на бумагу, так и не подписав. — Если я это подпишу, сколько времени потребуется, чтобы нас развести?
— Я думаю, пара месяцев, — отвечает юрист. — Все будет зависеть от того, как быстро мы соберем необходимые документы и…
Он смущенно закашливается и договаривает со скользкой улыбкой:
— И лояльности судьи.
Похоже, речь о взятках. Но в эту игру могут играть двое, и у Тимура тоже есть средства.
— А в случае, если судья совсем не проявит лояльности? — спрашиваю в тон Игорю вкрадчиво. — На сколько тогда затянется процесс?
Подошедшая официантка не дает ему сразу ответить. Герман заказывает себе стейк средней прожарки, а я равиоли с рикоттой. На картинке в меню они выглядят невыразимо аппетитно.
— Максимум — год, — говорит Игорь, когда официантка уходит. — Но думаю, мы оформим все быстрее.
Год, значит. Черт, как же все складно получается. Контракт на год и мой развод может длиться примерно год. Не понимаю, зачем Герману помогать мне с разводом. Видимо, есть что-то еще, скрытое под поверхностью, чего я не знаю. Снова появляется неприятное холодящее внутри ощущение, что я — всего лишь фигура в подковерных играх серьезных мужчин. И вряд ли я получу ответ, если просто спрошу. Придется самой выяснять, что связывает Германа и Тимура, помимо интересов в антиквариате.
— Так вы подпишете? — Игорь бросает взгляд на часы. — Или есть еще вопросы?
— Один, — беру в руку ручку, но никак не решиться поставить подпись. — У меня при себе нет ни единого документа. Паспорт, все свидетельства остались в квартире мужа. Как вы собираетесь представлять мои интересы без них?
Игорь снова растягивает на лице улыбку. На этот раз хищную.
— Предоставьте решение всех проблем профессионалам, — горделиво указывает на себя. — Подписывайте доверенность, Виктория, и можете ни о чем не беспокоиться!
Ставлю свою подпись внизу под текстом. Ну если так я получу развод, пусть будет. Игорь складывает бумагу обратно в портфель, поднимается из-за стола и напоследок протягивает мне черную визитку с выгравированными на ней золотыми буквами: «Ваш юрист. Игорь Маркин». С обратной стороны тем же шрифтом выбит телефон.
— Звоните в любое время, Виктория, — он переводит взгляд на Германа и поднимается из-за стола. — С тобой не прощаюсь.
Герман встает следом, они снова пожимают руки, и Игорь наконец уходит.
Фух, теперь можно спокойно поесть. Равиоли оказываются очень вкусными. Я наслаждаюсь горячей едой, хотя близость к дому Тимура меня сильно смущает. Герман доедает первым и просит счет.
Я тоже почти закончила. Официантка приносит терминал, Герман платит картой и оставляет тысячную купюру на столе в качестве чаевых.
— Пора домой, красавица, завтра у тебя уйма дел, — он хитро прищуривает глаза. — Нужно успеть отдохнуть.
Вспыхиваю. Снова он распланировал все мое время за меня!
— А меня не подумали спросить? — спрашиваю язвительно, застегивая пальто напротив зеркала у гардероба.
— Ты еще не заслужила этой привилегии, Виктория, — отвечает Герман на полном серьезе, распахивая передо мной дверь ресторана.
Мы выходим на прохладную улицу. Вечерний город пахнет свежестью и бензином. С Фонтанки несет сыростью. Герман помогает мне сесть в машину и сам садится за руль.
— Это жестоко, Герман, — выговариваю шипящим голосом, пристегиваясь. — Поняли, что я от вас завишу, и можно издеваться? Даже Тимур хотя бы ради галочки интересовался моими желаниями!