Герман щелкает пальцами у меня перед глазами. Похоже, я так углубилась в мысли, что застыла у входа, глядя в одну точку.
— Ты в порядке, красавица? — слышу беспокойство в его голосе. — О чем задумалась?
— О том, что Тимур подонок, — выговариваю тихо и сквозь зубы.
— Я рад, что ты это осознала, — Герман улыбается и расстегивает пиджак. — Выпьешь со мной кофе?
Злюсь. На себя, что не видела того, что творит бывший муж. На него за то, что вел себя как конченный кретин. И совсем не хочу сейчас беседовать с Германом. Мне надо побыть одной.
Собираюсь отказаться от предложения Германа, но подошедшая Марта меня отвлекает. Она протягивает мне пакет замороженного горошка. Ловлю ее взгляд — она неверяще смотрит на Германа, но в глазах мелькает и неодобрение.
Не хочется, но прикладываю отвратительно холодный и мокрый полиэтилен к щеке. Больно. Шиплю, как вампир на солнце.
До меня вдруг доходит. Марта до конца не верит, но допускает, что меня приложил Герман. Следует его реабилитировать!
— Еще раз спасибо, что спас меня от этого громилы, — говорю ему доверительно. — У меня не было шансов сбежать.
Марта успокаивается и скрывается в кухне.
— Так что, может, все-таки по кофе? — спрашивает Герман, разминая плечи.
Все же, лучше идти спать. Собираюсь отказаться, но слышу звук своего старого телефона, который доносится из кармана Германа. Он носит его с собой?!
Он, как ни в чем не бывало, вынимает мой бывший гаджет и смотрит на экран. Затем убирает обратно в карман. Я ведь знаю, кто написал, но хочется проверить догадку.
— От кого сообщение? — не могу удержаться. Желание узнать выжигает на своем пути все.
46
— Ступай спать, Виктория, — холодно отвечает Герман. От теплоты в голосе не осталось и следа. — Хочу, чтобы перед завтрашним днем ты как следует отдохнула.
— Ты снова построил планы, не спрося меня?! Может, хотя бы для разнообразия предложить мне что-то заранее? — вспыхиваю окончательно. — К тому же, ты не ответил на вопрос!
— И не отвечу! — невозмутимо выговаривает он. — От кофе ты отказалась, значит, наш вечер закончится здесь.
Он окидывает глазами холл-прихожую.
— Обязательно вести себя, как первостатейный говнюк? — голос шипит, как у змеи. Подобрав подол неудобного платья, я направляюсь к лестнице на второй этаж. — Прекрасного времяпрепровождения, Герман!
Идиотский наряд мешает сделать широкий шаг. Что за дебильный вечер? Что за говенный день?!
Войдя в спальню, со всей дури захлопываю дверь. Ярость пропитывает до кончиков волос. Засранец! Почему нужно быть таким черствым, грубым, упертым, Герман?
Вот возьму и назло ему посмотрю, что там Тимур настрочил! Вынимаю из сумочки новый телефон и бужу экран. Да, все верно — значок Телеграм показывает, что есть одно непрочитанное сообщение.
Открываю.
«Считай, что ты добилась своего, Ви. Я подал на развод. Твои документы у меня. Приезжай в наш районный ЗАГС, чтобы уладить все быстро и без крови».
Стоп! Что? Перечитываю сообщение. Ничего не понимаю. Читаю еще раз. Все это очень странно. Неужели на него так повлиял наш разговор в салоне?
С чего такая щедрость? Он теперь готов меня отпустить?
И документы. Просто пугал? Так и не уничтожил их?
И наконец не будет суда? Он готов расходиться полюбовно?
Мысли мгновенно вскипают.
Не может быть все так гладко. Тут точно какой-то подвох.
Все еще сижу над открытым чатом, когда в него падает еще одно сообщение и сразу получает две галочки в углу.
«Ви, ответь! Мне нахуй не сдались все эти проверки! Хватит. Я все понял! И явись на развод, пожалуйста!»
Тупо пялюсь на сообщение. Какие еще проверки? И «пожалуйста» в конце — прямо вишенка на торте. Тимур снова пытается вывести меня на разговор? В прошлый раз это закончилось плохо. Что же делать? Пальцы горят от желания накарябать ответ.
Блокирую и кладу телефон на туалетный столик, чтобы не соблазниться. Подхожу к окну, размышляю. Не стоит сейчас палиться беседой с Тимуром. Пока Герман не знает, что я читаю переписку, я в выигрышном положении. Лучше посмотрю, что он скажет по поводу последних сообщений. Это напрямую связано с разводом. Он же должен как-то отреагировать?
А вдруг он ничего мне не скажет? Просто поручит это Игорю? А может, вообще ничего не станет предпринимать. В желудке колет страх, что я потеряю доверие к Герману. Черт, если я вообще допускаю подобные мысли, значит, доверия и так нет.