Герман наслаждается моим телом, смакует мою красоту, я чувствую его удовольствие. Точно он — искушенный любитель прекрасного, а я — изящное произведение искусства, и он не торопится им обладать, чтобы растянуть момент любования.
Герман гладит меня по щеке, обводит большим пальцем нижнюю губу, и я игриво касаюсь его языком, будто слизываю каплю сока. Ушей касается довольное рычание. Я чувствую, насколько завожу Германа, и в душе разрастается опьяняющее чувство, будто я лучшая женщина на свете. Самая сексуальная, самая красивая, самая обворожительная…
— Ты восхитительная, — рокотливо шепчет Герман, целуя меня в шею, затем поднимается и придвигается вплотную.
Ощущаю его член киской. Горячий даже сквозь слой презерватива. Герман чуть подается вперед и входит. Делаю глубокий вдох, ожидая, что он сейчас вонзится на всю длину, но он не спешит. Продвигается вглубь короткими движениями, заодно позволяя мне привыкнуть.
Для меня это удивительно. Тимур врывался сразу целиком, и я думала, что мужчины так делают всегда. Герман же берет меня очень нежно и аккуратно. Ласково, но неуклонно. Точно прилив, отвоевывающий себе все больше суши с каждой волной.
Наконец Герман входит полностью и замирает внутри. Это невыразимо приятно, мне впервые так хорошо с мужчиной. Я и не знала, что секс может быть таким… проникновенным и чувственным.
Обхватываю Германа ногами и опускаю пятки ему на бедра. Он хищно улыбается и начинает двигаться, постепенно наращивая темп. Глядя на его размер, я боялась, что мне будет больно, но мне исключительно приятно! С каждым толчком мое возбуждение только нарастает. Я отпускаю контроль, отдаюсь процессу, отвечаю на движения Германа, усиливая удовольствие.
Бомбический секс, от которого сносит крышу. Стону в голос, наплевав, что внизу Марта, и она может нас услышать. Плевать. Мне слишком хорошо, чтобы отказывать себе в выражении эмоций.
Толчки Германа становятся чуть жестче и чаще. Кажется, он приближается к кульминации. Опускаю руку и принимаюсь ласкать себя, слегка задевая член Германа пальцами. Он наклоняется и целует меня в губы. Закрываю глаза. Это крышесносно. В этом поцелуе, кажется, вся страсть и нежность, которую он питает ко мне. Самозабвенно отвечаю на этот поцелуй, ощущая приближение оргазма.
Герман уже вколачивается в мое тело, как отбойный молоток. В комнате аккомпанементом разносятся мои стоны, его тяжелое дыхание и звонкие звуки нашей похоти.
Нежными движениями кружу пальцами вокруг клитора. Я уже совсем близка! Огненные ощущения. Картинка плывет. По телу то и дело пробегает дрожь. Еще чуть-чуть… И меня накрывает лавина дикого удовольствия. Кажется, я кричу. Внутри все начинает сокращаться и пульсировать. Тело становится пластилиновым, перед глазами вспыхивают разноцветные круги.
Слух улавливает протяжный рык, Герман совершает несколько резких толчков и замирает. Ощущаю, как подрагивает внутри его член и окончательно расслабляюсь. Мне так хорошо, что я лежу и просто кайфую с закрытыми глазами. Мыслей нет. Пустота в голове и приятная истома в теле.
Герман отлепляется от меня и выходит. Без его тепла становится прохладно, но нет сил перевернуться и забраться под одеяло. А буквально через несколько секунд крепкие руки поднимают меня с кровати. Нехотя разлепляю глаза — Герман несет меня в душ.
Под струями горячей воды я прихожу в тонус. Герман нежно трет меня мочалкой, смывает пену из распрыскивателя. Он молчит, но в глазах тепло, а на лице блуждает слабая улыбка. Он будто в своих мыслях, но от него сейчас веет нежностью. Все его действия пропитаны заботой.
Вымыв меня, он быстро споласкивается сам, затем помогает мне выйти из душа. Чувствую себя ребенком, которого только что помыл заботливый родитель. Странное и приятное ощущение. Я думала, такая забота бывает только в фильмах.
Герман повязывает на бедрах полотенце и расправляет передо мной махровый халат, как в гостиницах, только мягче на вид. Сую руки в рукава и затягиваю на поясе кушак.
— Теперь можно и чаю? — спрашивает наконец Герман, подмигивая.
— Я пас, — голос звучит слабо. Сил и правда совсем не осталось. — Если проводишь до моей спальни, буду признательна.
— Вот, значит, как? — Герман притягивает меня к себе и целует в губы. — Мою кровать разделить не хочешь.
— Пока не готова, — отвечаю тихо.