“От верных жен мужья не гуляют” — следует приписка к одной из фотографий.
Ответить я уже не могу, потому что Инга Романовна неожиданно внесла меня в черный список. Обнесла грязью и с чувством выполненного долга избавила себя от моего присутствия.
Впрочем, отвечать мне нечего. Разве что только написать, что это уже не ее дело, с кем и как я целуюсь, ведь мы с Демьяном подали на развод. Но тем не менее, как бы я себя не уговаривала, а укол вины все равно чувствую. Он разрастается внутри, подобно опухоли — неожиданно и быстро. Демьян мне изменил, а я всего лишь поцеловала другого. Мы даже близко не в расчете, но у меня такое ощущение, что этим поступком я самостоятельно вылила на себя ушат помоев.
Не успев решить, стоит ли звонить Сахиму в это время, отвлекаюсь на вышедшего доктора. Он идет прямиком к нам. Ко мне и к Динару. Больше никого из ожидающих в коридоре нет, потому что Аська — сирота, а родители Динара не соизволили приехать, что в принципе, наверное, и к лучшему.
— Все в порядке. Операция прошла успешно. На ребенка вы можете взглянуть уже сейчас, вас проводит медсестра, а ваша жена пока отходит от наркоза, так что к ней лучше прийти завтра.
— Хорошо. Спасибо, доктор. Спасибо вам большое.
Динар жмет руку врачу, а я просто стою в стороне и слушаю. Выдыхаю, когда понимаю, что все прошло хорошо. Кесарево длилось довольно долго, дольше, чем это предполагает устав, и я переживала, что что-то пошло не так. С Яськой или ребенком.
— А вы? — останавливает меня доктор, когда я иду вслед за медсестрой.
— А я…
— Сестра она. Родная, — вступается за меня Динар и меня пропускают.
— Если сестра, — доктор отходит в сторону и через несколько минут мы попадаем к прозрачному стеклу, за которым в небольшом боксе лежит малышка.
— Хотите подержать? — спрашивает медсестра и после утвердительного кивка заходит в помещение.
Как только она выходит с крошечным свертком в руках, мое сердце сжимается.
— Ну что, папаша, берете?
Вижу, что Динар растерян. Несмотря на то, что у него уже есть два ребенка, перед дочкой он пасует и брать ее на руки отказывается, зато не отказываюсь я. Протягиваю руки и прижмаю крошку к себе. В какой-то мере понимаю опасения Динара. Малышка чуть меньше тех богатырей, которых родила Яська в прошлый раз. По крайней мере головка у нее крошечная, мне самой страшно, что я могу что-то не так сделать, учитывая, что своих детей у меня нет.
Динар не берет на руки, но подходит ближе, смотрит на дочь с любовью. Мне находится рядом с ним физически сложно после всего, что я увидела. Мне даже кажется, что от него пахнет женскими духами, хотя это, конечно же, невозможно, учитывая сколько времени прошло.
— Я все исправлю, — тихо говорит Динар. — Не говори Ясе, пожалуйста. Это больше не повторится.
— Не смей, — мотаю головой и отхожу от него, а следом передаю малышку медсестре, которая возвращает ее в бокс и бережно укутывает. — Не смей меня ни о чем просить. То, что ты предлагаешь — сделка с совестью.
— Я не знаю, что это было. Временное наваждение, не более того. Она мне — никто. И это было впервые. Не знаю почему, видимо, из-за того, что Яся на последних месяцев и…
— Господи, замолчи, Давыдов.
Мы вместе с ним подходим к стеклу, наблюдаем за тем, как малышка ворочается.
— Имя придумали?
— Надя.
— Символично.
— На тот момент это был совсем другой смысл.
— Который ты засрал своей изменой.
— Я сожалею.
— И что? Мне поверить тебе на слово и притвориться?
Я поворачиваюсь к нему и складываю руки на груди.
— Сделать вид, что я ничего не знаю? Улыбаться, когда Яся будет смотреть на тебя влюбленными глазами и даже не подозревать, что ты предал ее. Вашу семью. Детей. Любовь. Какие же вы с Демьяном… не зря ведь друзья.
— Я не предавал. Она и дети — единственное, что мне нужно.
— И секретарша, разложенная на столе.
— Майя…
Я хочу высказаться. Сказать ему все то, на что не хватило смелости рядом с мужем, но разговор прерывается звонком моего мобильного. Судя по входящему от Сахима — новости дошли и до него тоже. Я отхожу от прозрачного стекла, иду к выходу и на ходу беру трубку.
— Ты освободилась?
— Я… да. Ты видел новости?
— Прямо сейчас на них смотрю. Полчаса назад это распространило одно из самых популярных новостных изданий. Сейчас новость обошла около пары десятков сайтов, но к утру их будет больше сотни, а к вечеру — тысячи. Нам нужно поговорить.
— Да, конечно. Мне приехать в офис?
— Я буду ждать тебя через пять минут у больницы.
— Майя! — Динар настигает меня у лифта, который я уже вызвала, чтобы успеть за пять минут покинуть стены огромной больницы.
Подругу я навещу завтра. Соберусь с мыслями и приду.
— Я не настроена на разговор дальше. Как, зачем и что это больше не повториться — прибереги эти слова для Яси.
— Ты все-таки ей расскажешь?
— Надеюсь, это сделаешь ты сам.
Как только створки лифта разъезжаются, я вхожу в кабинку и оставляю эту проблему позади. По крайней мере до завтра.
Спустившись вниз, выхожу на улицу и вижу припаркованный у входа автомобиль Сахима, куда тут же направляюсь. В этот раз он не выходит на улицу и не открывает мне дверцу, молча ждет, пока я сяду в салон и дает водителю команду двигаться. Сахим выглядит уставшим и недовольным, но молчит по крайней мере половину дороги, все время что-то просматривая в телефоне. Я примерно представляю что. Если бы мне не было так страшно, я бы тоже читала новости и комментарии, но я не могу.
— У нас есть несколько вариантов, Майя. Пустить все на самотек и никак не реагировать или же направить СМИ по правильной тропинке. Они в любом случае будут говорить о нас, обсасывать каждое сказанное слово и совместные снимки, которых немного только сейчас, но скоро их станет больше, потому что и тебя и меня будут фотографировать везде, особенно если мы будем вместе, а мы будем, потому что я планировал брать тебя на переговоры чаще. Не буду скрывать, мне этот скандал ни к чему хотя бы потому, что у нас все по-другому. Ты замужняя женщина, а я бы никогда не связался с замужней, но имеем, что имеем. Придется сказать всем, что вы с Демьяном давно планируете развестись и в последнее время жили, как соседи. Дадите большую пресс-конференцию, чтобы вам поверили.
— Если Демьян согласится.
— Тебе придется его уговорить, — добивает очередной новостью этого бесконечного дня.
Глава 30
— Если надумаешь рожать — делай кесарево, — со знанием дела говорит Яська и тут же осекается, будто вдруг поняла, что сказала. — Блин… Я такая дура, прости. Эти роды весь мозг вынесли.
— Все нормально, — улыбаюсь. — Когда-то ведь и правда буду рожать.
О своем диагнозе я никому не рассказывала и Яське в том числе, поэтому она, конечно, не может знать, что никаких родов у меня может и не быть. Впрочем, тут и с беременностью непонятки.
— Я так хорошо себя чувствую. Уснула и проснулась с ребенком, хотя знаешь… тут другая девочка есть, я пересеклась с ней в коридоре, она едва ходит, жаловалась на кесарево, говорит, очень тяжело ей после наркоза.
Яська при этом живчик. Конечно, не как во время беременности бегает, но с кровати самостоятельно встает и даже уже держала на руках малышку. Да и выглядит подруга замечательно — куда лучше меня после бессонной ночи и свалившихся новостей. Хорошо, что у Яськи пока не было возможности залезть в интернет и прочитать там статьи. Она отдала свой телефон на зарядку, как только о нем вспомнила и ей его еще не принесли.
Судя по ее великолепному настрою, Динар не сделал, как я его просила, и ничего ей не сказал. Не то, чтобы я надеялась, но все же, думала, у него появится совесть. Но у таких, как наши мужья, судя по всему, нет такого понятия, как совесть. Иначе бы и с о своими секретутками они не спали. Я совсем не хочу быть той, которая принесет плохие вести, но и скрывать от подруги то, что я узнала, не могу. Я бы не простила близкому человеку такую тайну.