Вальтарта делилась на дракониров — высших драконов, выходцев из древних родов, способных разбудить своего дракона, драдеров — вышедших из простых веев, одаренных от рождения магическим зрением и неплохим потоком, и веев. Веи хоть и были лишены магического зрения и управления потоком, становились хорошими ремесленниками, а хорошему ремесленнику, как известно, и короли кланяются.
К примеру, корону императору сотворила мастерская вея Ваджаха, который еще будучи безусым юнцом освоил ювелирное мастерство. Два императора подряд предлагали ему титул драдера, а королевство магов давало поместье в обмен на побрякушки, но тот только посмеялся. Отсидел свой срок за наглость, а все одно — к нему шла столичная знать, не было в стране ювелира лучше.
Но и веев, и драдеров, и дракониров роднила магия — кому природа дала лишь каплю силы, кого осыпала милостью с головы до ног, как Тео, но поток был дан каждому жителю Вальтарты. Но из века в века, в любой семье мог родиться увечный ребенок. Пустой. Выродок, как говорили высшие драконы. Такого человека было видно издали — лишенный здоровой регенерации и генов потомка дракона, он выделялся откровенной безобразностью, слабостью тела и, по слухам, слабостью души. Существо, созданное пороком.
Вот только это была ложь.
Пустой была моя нянька Инес. Сначала артефакт силы для нее делала моя мать, после я сама, чтобы ни одна живая душа не прознала, что личная прислуга принцессы лишена силы потока.
— Да, вейра, я выродок, — Иза подняла на меня блеклые глаза, сухая, натянутая, как струна. Готовая защищаться.
— Дай мне взглянуть.
Поймала Изу за рукав и коснулась пальцами запястье, где находился один из основных потоков силовой связи. Иза трепыхнулась и затихла, только рука подрагивала.
Вот оно — то, что показалось мне странным. Там, где у любого дракона белой звездой горело перепутье силы, у Изы было черным пятном. Я знавала еще двух пустых, не считал своей няньки, но никогда не видела темных пятен. А ведь я смотрела, я очень хотела помочь своей Инес.
— Ты когда-нибудь баловалась темным потоком? — спросила я тихо.
— Что вы! Разве бы я посмела? — начала было Иза и тут же сдулась, рукой махнула. — А если бы и захотела, разве ж меня послушается сила? С рождения я пустая. Меня ж сюда собственная семья отправила, не пригодилась в родном доме, поначалу помогала экономкой дела вести, а потом старая стала. Нашел брат на мое место молодую, красивую. Второй женой простую вею ему не дадут взять, а он влюбился до смерти, при себе держать захотел.
История Изы была короткой и страшной. Она прошла путь любимой дочери, постепенно, по капле низведенной до простой веи. Рожденная в богатом поместье, купающаяся в любви родителей, с их смертью она стала сначала нелюбимой сестрой, а после и вовсе экономкой собственного брата. Ее уделом стала стирка, уборка, наем слуг, ведение финансовых книг, но каждое утро, глядя в беспощадное зеркало, она со смирением принимала свою судьбу. В зеркале отражалось то самое лицо, увидев которое ее Истинный с дрожью отказался от брака, разорвав десятилетнюю помолвку.
Изу осудили за покушение на одаренную племянницу. На суде безобразное лицо и отсутствие магии приговорило ее к Ленхарду, которым заменили смертную казнь через отсечение головы.
Но здесь Иза не пропала. Она привыкла полагаться на себя, свои руки и мозги, раз уж отец-дракон не наделил ее потоком.
Я едва ли не силой усадила перепуганную Изу на кровать и погрузила собственные, слабые нити магии в темное пятно на ее запястье. Хотя бы понять, что это такое. На секунду мне показалось, пятно словно посветлело в том месте, где прошли нити магии. Ах, узнать бы наверняка… Но с заблокированной магией я была слабее драдера, мне просто не хватало сил!
— Ладно, иди, Иза, пока я ничем не могу тебе помочь.
— Этому можно помочь?
Голос у Изы задрожал, а в уголках глаз собрались слезы. Ей ведь всего полвека, многие драконессы в этом возрасте только начинают выезжать в свет, молодые, полные сил, жаждущие жизни, любви, ночных танцев и головокружений с любимыми. А Иза выглядит совсем старухой. Морщины, кожа в старческих пятнах.
Я собиралась честно сказать, что помочь не могу. Или не уверена, что могу, ведь моя магия закрыта. Вместо этого мой язык без участия головы заявил:
— Могу. Но у меня заблокирована магия, поэтому придется подождать.
Честное слово, я не заплакала, лишь потому что была приучена сдерживать эмоции при любых обстоятельствах. Ну зачем я дала надежду этой женщине? Вон как лицо у Изы посветлело!