— С девчонками?
— Ну, с Ритой и Ирой. Ира позвонила где-то перед концом работы, чтобы узнать, нужна ли на следующий день. Она ведь не каждый день ходит. Я ей все и рассказала. А потом, когда Рита узнала, что Андрея как бы все время дома нет, мы совсем заудивлялись. Только мы же такого не думали! Когда Лизу менты вызвали, я решила, он, наверное, повесился. От любви.
Влад возмущенно фыркнул:
— Ну, да, нашла дурака — от любви вешаться! Других забот у нас нет!
— Ну, не знаю. Скажешь, он ее не любил? Я и теперь думаю, он сам застрелился. От любви. Поцеловал ее шарфик и застрелился.
— А потом поцеловал пистолет и выбросил в мусоропровод, — съязвил Влад.
— Попросил кого-нибудь, нарочно, чтоб на нее свалить. Раз не ему, так пусть никому! — патетически продекламировала Ксюша. — А тебе бы вечно все опошлить! Раз сам дурак, так не значит, что и остальные типа такие!
— Значит, в среду Лизу вызвали звонком около часу? — остановила назревающую ссору Вера.
— Ага. Я, конечно, сразу позвонила Борису Ивановичу и его известила. Вот и все.
«Не все, — подумала Вера. — Впрочем, Анну Ароновну Ксюша известила позже, когда уже стало известно, что Андрея застрелили».
— И во сколько приехала милиция? — уточнила она вслух.
— Около пяти, — ответил Николай Петрович. — Приехал следователь и с ним женщина, она протокол писала. Он сообщил, что случилось, но даже не намекнул, что копает под Лизу. Мол, просто должен изучить связи Соколова и вообще уточнить, что с ним происходило в последние дни. Вызывал нас по одному в кабинет и допрашивал.
— И кого первым?
— Девочек. Это я точно помню, поскольку следователь сказал: «Дам пропускаем вперед». А последний Сережа. Он еще сказал, что не спешит и его можно оставить на конец. В каком порядке остальные мужчины, вряд ли вспомню. Девочки, мальчики, кто первый?
— Кажется, Ксюша, — предположила Ира. — Потом я, дальше Элеонора Павловна, потом Марат, Николай Петрович, Влад и Сергей.
— Я среди мужчин первый? — изумился Марат. — Мне казалось, я был в конце.
Сергей, нахмурившись, заметил:
— Непосредственно передо мной допрашивали Влада, это точно, я помню, как он выходил из кабинета. Я был последним, а женщин действительно вызывали вначале.
— Только по жизни я была за Ирой, а не перед, — возразила Ксюша. — Она первая, а не я.
— Разве? По-моему, ты. Следователь еще спросил, кто отвечает на звонки, и вызвал тебя. Ты не путаешь?
— Путает, — подтвердил Влад. — Про звонки я вспомнил.
Элеонора Павловна сообщила:
— После меня был ты, Маратик, и нечего делать круглые глаза. Чего это ты так перетрусил, а?
— Просто был уверен, что не я, но раз вы все утверждаете… Какая разница? Пусть буду я.
— То есть Ксюшка, Ира, Элеонора Павловна, Марат, Николай Петрович, я и Серега, — констатировал Влад. — That`s all. Османом следователь не заинтересовался — впрочем, возможно, в программу юридического в совковые времена не включались иностранные языки, и он побоялся сесть в лужу.
— Тогда давайте попытаемся восстановить все по порядку, хорошо? Вдруг это что-нибудь прояснит. Вы разрешите зайти в кабинет, Борис Иванович?
Тот неопределенно пожал плечами, и Ксюша с Верой прошествовали к месту допроса.
Глава 9. Допрос
— Но все-таки я вторая, — повторила Ксюша. — И Марат небось тоже не первый. Ирка решила на нас свалить, а все и рады стараться.
— А кто же первый среди мужчин?
— А Влад — он первый. Вот что Серега последний, это правда, а остальное — вранье.
— Хорошо, и про что тебя спрашивал следователь?
— А про то, что я уже говорила. Про понедельник, про Андрюшины звонки. Как звучал его голос в первый и во второй раз и все такое.
Вера уточнила:
— А кто вообще был в понедельник на работе?
— В каком смысле? Все были.
— Это с утра, а потом?
Ксюша замялась, и Вера поспешила добавить:
— Я вовсе не собираюсь передавать что-нибудь Борису Ивановичу, просто хочу узнать. Рита говорила мне, что почти все ушли.
— Понимаешь… короче, как Андрей пристроил сюда Лизу, Борис Иванович стал тут у нас торчать почти каждый день. Раньше как бы редко, а теперь все время. А когда он должен прийти, все должны сидеть, как привязанные. Ну, кроме Андрея, он хоть вообще типа не ходи, да Лизы. Что мы, негры, что ли? Так уж, когда знаешь, что его точно не будет, гуляешь на всю катушку. В девять все в журнале расписываются и в шесть тоже, а днем можно как бы оттянуться.
— А Николай Петрович или Марат… я так и не поняла, кто из них здесь главный, но они не возражают?
— Ну, Николай Петрович как бы главнее, зато Марат с Величко типа дружат. Только они оба классные мужики, они подлянки не сделают.
— А откуда вы знали, что Величко не будет?
— Да Лиза сказала. Она, если знала, всегда нам говорила, чтоб нам тут зазря не торчать. В понедельник все сперва собрались, а потом приехала Лиза и сказала, что у Величко на целый день какие-то планы, и все слиняли.
Вера почему-то осведомилась:
— А Осман был?
— Осман приходит только в те дни, когда и шеф.
— Он у вас работает или заказчик?
— Наверное, заказчик. Ты спроси у начальства, я не вникаю. За Османа я не отвечаю, ему в журнале расписываться не надо.
— И во сколько все ушли?
— Сперва Рита с Ирой, в начале двенадцатого, наверное. Лиза пришла, они поболтали и ушли. Потом, почти сразу, остальные.
— А во время звонка Андрея все еще были на месте?
— Ну, да. В смысле, первого звонка? Были. Мы еще как бы обсудили, что наконец-то Андрей решил мириться. А потом все ушли, а Лиза осталась, потому что он назначил на три часа. А в час и она ушла.
— Вроде бы рано, — удивилась Вера.
— Сказала, прогуляется, погода была клевая.
— А ты осталась?
— Ну, да.
— Одна?
Ксюша помедлила, потом ответила:
— Еще Николай Петрович остался. А что?
— Просто странно, что все сбежали, а вы, бедные, должны были сидеть. Почему именно вы?
Секретарша снова помолчала, затем радостно сообщила:
— А я должна отвечать на звонки! А Николай Петрович, он начальник, поэтому на всякий случай остался. Мало ли что?
— И во сколько все вернулись?
— Да к шести, расписаться. Николай Петрович, он добрый, но чтобы все расписывались, всегда велит. Порядок есть порядок.
— То есть, когда вернулась Лиза и был второй звонок Андрея, на работе были только вы с ним?
— Ага, — кивнула Ксюша. — Мы были.
Отметив про себя этот факт, Вера уточнила:
— Значит, следователь попросил тебя рассказать о том, что произошло в понедельник и в среду. А что еще?
— Вроде, все.
— А он не спрашивал, не было ли у Андрея с кем-нибудь конфликтов или проблем по работе?
— Нет. Хотя спрашивал, сильно ли они ссорились с Лизой. Я сказала, что он ссорился, а она нет.
— Ксюша, а неужели остальные с ним не ссорились? У него в последнее время был такой сложный характер…
— Это точно, — охотно подтвердила секретарша. — Вредный стал — хуже Элеоноры Павловны. Но это ж от несчастной любви, это понятно! Вот отчего о н а бесится? Климакс, что ли?
— Ну, и как же они друг с другом ладили?
— А как бы ничего, даже странно. Вот с Владом поцапались круто. Я начала не слышала, на обеде была, прихожу, они лаются. Андрей ему: «Погоди, еще будешь куковать на нарах!» А тот: «Лучше на нарах, чем на паперти!» Влад меня увидел и сразу замолчал, а Андрей стал смеяться.
— А следователь про это не спрашивал?
— Нет, не спрашивал.
— А про пистолет?
— Точно! — обрадовалась Ксюша. — Спрашивал про пистолет. Когда, говорит, и где вы его видели? Я рассказала.
— И когда?
— Ну, что я, помню, что ли? Недели за две вроде. Он как бы выпал у Лизы из сумочки. Я запомнила.
— А кто еще при этом присутствовал?
— Он тоже спрашивал. Я плохо помню. Ритка была, мы еще ее потом накрасили. По-моему, Влад был. Может, Сережа тоже. Ты лучше у них спроси.
— Да, конечно, — кивнула Вера. — А куда этот пистолет потом делся, ты не помнишь?