До слов Иры подобное даже не приходило в голову. Подозревая всех и каждого, Сергея Вера автоматически пропускала. Не рассуждая, просто автоматически. А почему? Потому, что внушила себе, будто он влюблен в Лизку? Потому, что он предложил помощь? Оба эти факта легко повернуть обратной стороной.
Да, он был увлечен Лизой, а она ему отказала. Об этом упоминал Женя, затем Ира. Кстати, не потому ли Сергей стремился опорочить Женю в Вериных глазах, что знал — тот в курсе его похождений. Итак, Лиза высмеяла ухажера, и он затаил зло. Он не привык к отказам, сей доморощенный Дон Жуан.
Теперь об Андрее. С Андреем Сергей был связан теснее остальных, значит, именно о нем с наибольшей вероятностью Андрей нечто знал или хранил компрометирующие его документы. И вот представился удачный случай ударить сразу по обоим врагам! Сергей видел пистолет, запомнил шарфик и легко мог их заполучить. В прошлый понедельник он якобы в полном одиночестве писал очередной портрет — ничего себе алиби! Он поехал к Андрею и застрелил его. Не ожидая от приятеля подвоха, бедный Андрей подпустил его совсем близко. Ведь говорил же Левандовский — на такое расстояние к себе подпускают отнюдь не всякого!
Итак, Сергей совершил убийство и надеялся остаться безнаказанным. Но тут возникла Вера со своим расследованием. Как проще всего отвести от себя подозрения? Направить их на другого, взяв расследование под контроль. Будучи умным человеком и надеясь на свое мужское обаяние, преступник так и поступил. Вера попалась, как последняя дура, на хорошо просчитанное поведение завзятого бабника. Она разоткровенничалась и выдала Риту.
Вот он, самый мучительный момент! Отвечая милиционеру, что никому не сообщала о Ритиных попытках нечто вспомнить, Вера привычно ошиблась. Она исключила из рассмотрения своего, как ей мнилось, соратника. Ему единственному она доложила все. Словно живая, встала перед глазами картина вчерашнего вечера. Раздается телефонный звонок, и после разговора Сергей уверяет, что срочно должен ехать за спиртным. Водки на столе завались, но он настаивает. Вера предлагает сходить вместо него — нет, нет и нет! Он отсутствует довольно долго и возвращается несколько не в себе. Еще бы, ведь убийство вряд ли успело войти у него в привычку! Среди Ритиной бессвязной болтовни звучало следующее… И память услужливо выдала: «Разве он стал бы это делать? Он любил ее сильно». Боже мой, все сходится, но почему все так сходится?
Машина остановилась, Вера поднялась к себе домой, Сергей с нею. Она упала в кресло и закрыла глаза. Она твердо знала, ч т о сделает сегодня вечером. Решение пришло сразу и сомнению не подлежало.
— Верочка, так нельзя, — тихо произнес Сергей. — Да на тебя страшно смотреть! Может, выпьешь чего-нибудь успокаивающего? Женщины вечно пьют что-то такое. Валерьянку, что ли?
— Спасибо, я в порядке, — возразила Вера чужим равнодушным голосом. — Побуду одна, отдохну, и все нормализуется.
Он вздрогнул, глянул с недоумением.
— Что-то не так, Верочка?
— Ну, наверное, многое не так, — вежливо улыбнулась Вера, — но тут ничего не поделаешь. Спасибо, что довез.
Она деликатно намекала, что гостю пора и честь знать, однако он продолжал пристально смотреть ей в лицо.
— Вера, что случилось?
— Так Риту же убили. Ты забыл? — легко спросила она.
Сергей пододвинул стул, сел рядом, совсем близко, касаясь коленями Вериных коленей. Она, не успев подумать, брезгливо отшатнулась. Он наклонился к ней и зачем-то отодвинул волосы с ее лба, будто именно на лбу, по старинной присказке, был написан ответ на все вопросы.
Похоже, был.
— Ты что, считаешь, это сделал я? Ты. Ты так считаешь? Ты считаешь меня убийцей? Ну, говори, говори быстро!
Начал он шепотом, к концу фразы кричал. Вере вдруг почудилось, что подобное уже происходило когда-то. В прошлой жизни? Нет, не далее, чем позавчера, с Павликом.
— Ну, говори, нечего молчать! Чтобы ты… именно ты… ты так поступила со мной!
Сергей протянул вперед руки, и Вера подала ему свои.
— Вот тут отмечено, где именно удобнее сжимать, — любезно указала она на синяки. — Давай!
Он судорожно вздохнул и вдруг бросился на пол лицом вниз.
— Пол холодный, — предупредила Вера. — Простудиться можно.
Но он лежал без движения — минуту, две, пятнадцать. Сердце Веры не выдержало — она заплакала. Сперва удавалось делать это неслышно, затем начались настоящие рыдания, каких уже не скроешь. Сергей вскочил, обернулся.
— Не смотри на меня, — неожиданно для себя попросила Вера. — Я красная и грязная.