-Он - отец моих детей и дедушка моих внуков, - нахмурилась Меруерт. - Не надо ничего с ним решать. Пожалуйста…
Они смотрели друг на друга несколько долгих секунд. Мира с мольбой в глазах, а вот Ансар был серьезен и непоколебим, его лицо не выражало никаких ярких эмоций, но он всё проживал внутри. Ему не нравилась ни эта сцена ревности, ни ситуация в целом. Мужчина уже заметил, что женщина ему досталась нежная, сильная, бесхитростная. но с характером. Такая тростиночка, которую безжалостный ветер, будет гнуть, но она выстоит.
-Ансар, - тихо позвала Меруерт и протянула ему руку. Ее ладонь лежала на мягкой бежевой коже. - Я соскучилась.
-Я тоже очень соскучился, Мира.
Уголки губ Дулатова дрогнули от многозначительного взора прекрасной женщины, и он повторил ее движения, прикоснувшись к ее пальцам, поглаживая и лаская их, предвкушая, как меньше, чем через час останется с ней наедине и сам снимет с нее это маленькое черное платье, которое она надевала на их первое свидание.
Глава 40. Ночь, когда...
-Веришь-нет, я когда тебя в нем впервые раз увидел, так обалдел, - оторвавшись от ее губ, признался он и скользнул ладонью по шее, задел обнаженные лопатки, нащупал язычок молнии.
-Почему? - глаза Миры были закрыты, а руки лежали на плечах Ансара. Каждое движение мужчины отзывалось в ней новой волной желания. Она уже забыла об инциденте и хотела только одного - вновь оказаться во власти своего персонального ада.
-Потому что ты в нем невероятно сексуальная, - Дулатов припал губами к коже на шее, что заставило Меруерт прогнуть поясницу и еще сильнее впиться пальцами в предплечья мужчины.
-Это ты еще мое белье не видел, - сбивчиво дыша, пошутила Мира, а потом пожалела об этих отнюдь не скромных словах. Но было поздно. Ансар отстранился, выпустил ее из объятий, отчего вдруг стало холодно и сиротливо, и сел на диван, широко расставив ноги и облокотившись о мягкую спинку.
-Ты чего? - нахмурилась Мира, стоя как неприкаянная перед ним. Она только сейчас поняла, что на ней до сих пор шпильки - Ансар ведь не дал толком опомниться, а сразу полез целоваться-обниматься, и в итоге они дошли до дивана в зале. А теперь что с ним внезапно случилось? - Устал?
-Нет, - хрипло ответил он, сняв пиджак и отбросив его в сторону. - Покажи белье.
-Прямо здесь? - опешила Меруерт, собрав руки перед собой и сцепив пальцы в замок, словно обороняясь.
-Да, - кивнул А.Д. и потянулся за пультом, который несколько минут назад сам же выкинул на диван. Нажав на кнопки, он отрегулировал свет в комнате, сделав его приглушенным и очень интимным.
-Может, у тебя еще и музыка для стриптиза есть? - съязвила Мира, чувствуя, как начинает гореть.
-А ты танцуешь? - кривовато ухмыльнулся Ансар.
-Нет, - выпучила глаза Мира.
-Хорошо, не танцуй, - даже в полумраке его голубые глаза светились ярко подобно Луне. - Просто раздевайся.
-Эмм, прямо здесь? - недоуменно переспросила она.
-Да, - ответил властный голос с хрипотцой.
Они буравили друг друга взглядами, и в этот момент в голове Миры рушились все прежние установки и правила хорошей девочки, девушки, женщины. Влияние Дулатова было слишком сильным, его энергетика накрывала с головой, его поза хозяина жизни говорила о том, что прямо сейчас он не отступит, а подчинит ее. И она с удивлением поняла, что прямо сейчас ей хочется ему подыграть. Облизнув губы так, чтобы он это точно увидел и оценил, Мира прошептала:
-Хорошо.
Он смотрел на нее в упор. Она медленно завела руки за спину, дотронулась пальцами до бегунка и потянула его вниз. Дышать стало гораздо легче, да и смелости прибавилось. Она даже сама не понимала, что взгляд ее стал томным, а а в движения соблазнительными и эротичными. Такой Меруерт была очень давно, когда ей еще хотелось радовать любимого, когда жизнь, в том числе сексуальная, еще не превратилась в рутину.
Мира сняла сначала одну широкую лямку, затем другую, после чего спустила платье по бедрам. Когда оно упало к ее ногам и она осталась только в нижнем белье, она хотела прикрыться, но в следующую же секунду решила идти до конца.
Все также в тишине подняла руку и вытащила из прически гребень, несколько шпилек и тонкую резинку. Волосы упали на плечи, задев бретельки черного кружевного бюстгальтера. Развернувшись, Мира сделала несколько шагов к столу, положила на него, все, что держала в ладони. Она даже обрадовалась приглушенному свету, которуй скрывал шероховатости ее немолодой кожи и пресловутые растяжки на ягодицах. В висках стучал пульс, а в голове кружилась вполне адекватная мысль: