Я перевожу взгляд на дверь. В этот момент она открывается, и в магазинчик заходят трое мужчин, держащие огромные букеты красных роз.
— К нам со своим нельзя! — восклицает Вера, а я фыркаю от смеха.
— А мы не к вам, — слышу знакомый голос, и кровь, отлив от моего лица, устремляется в пятки. Мужчина опускает букет, и я смотрю в невозможно красивые, до боли любимые глаза. — С праздником, Саша, — произносит Сергей и кладет на стойку передо мной тяжеленный букет, сминая бедные тюльпаны.
— Забери, — произношу холодным тоном.
— Я приехал поздравить. Что дальше делать с этими цветами — твое дело, — сухо отвечает он и, развернувшись, покидает магазин.
— С праздником, — негромко произносит Михаил и ставит на пол огромный букет, который опирается на ножки цветов.
— С праздником, — добавляет еще один водитель Сергея и, оставив на полу такой же букет, покидает магазин.
Я оседаю на табуретку и пялюсь на роскошные красные розы, тугими бутонами обращенные ко мне.
— Это кто, Саш? — ошарашено спрашивает Вера.
— Мой мучитель, — шепчу я и опускаю голову.
Глава 21
Лежа на диване, кручу между пальцами тонкий браслет из белого золота с висящим на нем “шармиком”. На нем написано “Я люблю тебя”. Коробочку с браслетом я нашла среди цветов. Сначала я хотела их выбросить, но Вера меня остановила.
— Ты дура, что ли? Такие роскошные букеты!
— Вера, они мне как кость в горле.
— Тогда давай продадим эти цветы! Они не ровня тем, что нам Вовка привозит. Снизим немного цену, и их расхватают, как горячие пирожки.
— Продавай.
— Пф, продавай, — фыркает она. — Это твои цветы, тебе и продавать. И прибыль с них твоя.
— Вера, я так не могу. Это же твой магазин.
— Тебе деньги лишние, я не пойму?
— Не лишние, — безжизненным голосом отвечаю я.
— Ну вот и не надо кобениться. Давай, распаковывай букеты, а я сейчас быстро сделаю объявление о продаже роз по сниженной цене! Сейчас мужики пойдут валом! Будут любовницам цветы покупать.
— Любовницам? — задаю вопрос, а внутри все обрывается. Это же, получается, я теперь любовница своего бывшего мужа. Если он, конечно, вступил в отношения с Виолеттой.
— Ага, им, — отвечает Вера, старательно вырисовывая буквы на большом плакате.
Настроение окончательно падает, но я держусь до самого закрытия магазина. Вера была права. Розы раскупили просто молниеносно. Несмотря на сопротивление Веры, я все же отдаю ей часть выручки за них. Мне неловко забирать всю сумму, потому что это ее магазин. И вообще она так помогает мне, так поддерживает.
Пока мы работали, я не заглядывала в продолговатую бархатную коробочку, потому что чувствовала, что меня там ждет нечто, что надолго выбьет меня из рабочего процесса. Так что я просто засунула коробочку в сумку, а открыла уже дома перед сном. Я намеренно оттягивала этот момент, чтобы он не испортил мой вечер.
А теперь я лежу на диване и бездумно глазею на этот браслет. Что все это означает? Что Сережа до сих пор любит меня? Или просто его помощница купила подарок со смыслом, не зная о переменах в личной жизни начальника?
Взяв телефон, пишу Алене сообщение.
Александра: “Алена, привет, это Саша Лескова. С праздником. Хотела спросить. Сергей Дмитриевич просил тебя купить мне подарок на сегодняшний праздник?”
Отправляю и, прижав телефон к животу, пялюсь в потолок. Если она сейчас скажет “нет”… как я должна отнестись к этому подарку и ситуации в целом? Что это за дурацкая игра в горячо-холодно? Он решил держать меня на коротком поводке?
Телефон пиликает, и я с колотящимся сердцем читаю ответ.
Алена: “Добрый вечер, Александра Ивановна. Нет, не просил”
Пока я раз за разом пробегаюсь взглядом по буквам, чувствуя внутри то холод, то жар, Алена присылает еще одно сообщение.
Алена: “Ой, и вас с праздником)”
Лучше бы она написала что-нибудь типа: “Ой, забыла. Да, просил, купили еще год назад”. Тогда мне было бы спокойнее и понятнее. А так…
Зажав в кулаке браслет, поворачиваюсь на бок и закрываю глаза. Сердце ноет, болезненно трепеща в груди. Я даже не знаю, как относиться к этому поступку Сергея. То ли радоваться тому, что все еще любит, то ли горевать, что я все еще люблю.
А новый день встречает меня новостью, от которой остатки моего сердца разбиваются вдребезги. Усеивают внутренности мелкими блестящими осколками. Разрывают плоть, терзают душу.