Как же уравновесить чаши весов? Кажется, нет более трудного дела в Поднебесной, чем женить собственного сына! А не женишь, так он, чего доброго… Чжан Дагэ закрыл глаза.
Двадцати трех лет Чжан Дагэ поступил на службу. С тех пор прошло двадцать семь лет. Денег у него не так уж много, хотя дела есть всегда. Все считают его богачом, не понимают, что, когда человек живет на широкую ногу, деньги у него не водятся. Положение обязывает. Если хочешь сохранить престиж - денег не накопишь. Он, конечно, не сорит деньгами, да и жена тоже, а вот купишь баранины для гостей - это уже пять-шесть юаней. Но разве может служащий финансового управления не принимать гостей? И покупать надо все самое лучшее, самое свежее, даже укроп и уксус. Пригласить гостей на «самовар» это, конечно, дешевле, чем позвать их куда-нибудь на обед, который стоит юаней двенадцать, а если к этому прибавить вина и закуски, деньги на проезд да еще чаевые - так и все двадцать; дома принять дешевле, что и говорить, но пять-шесть юаней - это пять-шесть юаней, и от частых приемов у Чжан Дагэ карман трещит. А сколько уходит на ученье! А на полезные знакомства! С детьми не наэкономишь.
Чжан Дагэ тем и славится, что никогда не остается в долгу. В день своего сорокалетия он получил тысячу поздравлений. Это - весьма респектабельно, но вряд ли дождался бы он столь великой чести, не посылай нужным людям дары.
У пекинцев свой взгляд на богатство - они покупают дома. Шаньдунцы и шаньсийцы - те обычно держат лавки, в последнее время и гуандунцы последовали их примеру. Земельные участки ценятся лишь в том случае, если это родовое имение или могилы предков. А так просто покупать и продавать землю - рискованно. Не менее рискованно держать деньги в международном банке. Безопасно лишь сдавать дома в аренду. У Чжан Дагэ три небольших дома вместе с тем, в котором живет он сам. У простого чиновника целых три дома - в глазах сослуживцев это почти чудо. Тяньчжэнь тоже считает отца богачом. И уж если упоминает о нем в разговоре с Сючжэнь, то величает не иначе, как «Старым буржуем». Сколько у отца денег, он не знает и никогда об этом не спрашивает. Но стоит отцу отказать ему в деньгах, как Тяньчжэнь вспоминает про -обобществление имущества, однако, получив нужную сумму, тотчас же забывает про обобществление и начинает думать о том, как бы самому все заграбастать. Тяньчжэнь швыряет деньгами направо и налево - парикмахеру три-четыре юаня, мороженое - так сразу полдюжины, апельсины - не меньше десятка; он слышал, что за границей молодежь питается одним мороженым и фруктами. Кроме этих обычных расходов, есть и такие, которыми он радует родителей не сразу, как тот сановник, который раньше казнит, а потом доложит. Купит что-нибудь, а счет отправит домой, - не оставит же «Старый буржуй» его неоплаченным. Это у Тяньчжэня называется обобществлением имущества без кровопролития.
Дочь тоже боль его сердца, но не такая сильная, как сын. Дочь - товар убыточный. Чжан Дагэ смирился с этим на третий день после ее появления на свет, точнее, после обряда омовения, и вот уже девятнадцать лет терпит убытки. Выдать бы ее поскорее замуж; после этого она, если и придет к родителям, то лишь затем, чтобы выплакаться. Тут уж ничего не поделаешь. Кого господь бог наградил дочерью, тот всю жизнь обречен играть незавидную роль в домашнем спектакле. А чтобы наживаться на дочери - это пустые мечты. Впрочем, Чжан Дагэ не стал бы торговать своим чадом. Говоря по совести, мало кто исполняет свою роль в домашнем спектакле с радостью. В конечном счете, вся надежда на сына. Главное, чтобы не стал шалопаем. Но кто поручится за это?…