– Простите меня, мисс Мэрдсток, – устало проговорила она. – Наверное, мне лучше сразу уехать.
Но хозяйка решительно покачала головой.
– Ни в коем случае, Сандра, – заявила она. – Вы не возражаете, что я вас так называю? Вы можете рассказать о том, что с вами случилось, позднее, если захотите. Но сейчас вам необходим отдых. Горячий душ, крепкий чай и хороший бифштекс. А для начала вам стоит переодеться. Не сопротивляйтесь.
Сандра окинула взглядом свою одежду, которая в конце этого тяжелого дня выглядела не лучшим образом, и послушно кивнула.
Через полчаса она, укутанная в шелковый халат с драконами, сидела в удобном кресле. Перед ней стояла тарелка с дымящимся бифштексом, а свежезаваренный чай распространял аромат душистых трав. Увидев, что гостья не в силах проглотить ни кусочка, мисс Мэрдсток достала из шкафа едва початую бутылку бренди и плеснула немного в бокал.
– Выпейте. Тогда вы сможете поесть.
Сандра залпом проглотила содержимое бокала – она терпеть не могла бренди! А вот Джеймс любит потягивать его с кофе… Очень быстро тепло распространилось по всему телу; Сандра подцепила на вилку кусочек отлично прожаренного мяса, потом еще один… Хозяйка молча сидела напротив, не мешая ей ужинать. А потом Сандра начала говорить.
Часы пробили полночь, когда она закончила рассказывать свою историю. Сандра вспомнила все: и смерть мамы, и Яниса – свою первую любовь, и годы учебы в университете. О том, как адвокат Уолтерс впервые рассказал ей про странное завещание Теренса Харпера. О том, как в магазин игрушек явился Урмас Шольц, чтобы купить плюшевого тигра «для своей подруги», которого потом подарил ей. В своем рассказе Сандра не щадила себя. Ложь и корысть – грехи, в которых она считала себя повинной, – принесли ей несказанное горе, которое после долгих лет счастья ощущалось особенно остро. Никогда не верившая в сверхъестественные силы, теперь она твердо знала, что закон возмездия или высшей справедливости действительно существует и обмануть его не дано никому. Если бы она с самого начала сознавала себя преступницей и мучилась бы угрызениями совести, возможно, она бы когда-нибудь заслужила прощение. Но она позволила себе быть счастливой, позволила забыть, на чем было построено ее счастье. У юной Сандры Рудевичус не было ничего, кроме теплых воспоминаний о маме и однообразной череды серых лет впереди. Яркая жизнь – удел немногих. Любящий красавец муж-миллиардер, чудесная дочка – все это принадлежало Сандре Сеймур, фантому, которого никогда не существовало в действительности. Фантом исчез – и у Сандры нет оснований претендовать на его собственность.
Она умолкла и подняла опухшие от слез и усталости глаза на Розмэри. Хозяйка смотрела на нее внимательно и сочувственно.
– Простите меня, Розмэри, – смущенно пробормотала Сандра.
– Вы просто хотели выговориться, или вас интересует мое мнение? – улыбнулась хозяйка.
– Я сама не знаю, – призналась гостья. Розмэри достала из ящика кухонного стола пачку сигарет и длинный янтарный мундштук.
– Если позволите, я все-таки скажу. Вы напрасно мучите себя, Сандра. Что ужасного вы совершили? Однажды, будучи совсем молодой, мало зная жизнь, вы согласились участвовать в заманчивой авантюре. Разве тогда вы думали о будущем, знали о том, что представляет собой семейная жизнь, знали, что такое быть матерью? А потом вы хранили свой секрет, чтобы сберечь семью – любая женщина будет вести себя точно так же. Если по закону возмездия за это надо карать, то вокруг нас будут одни несчастья. Почему вы всю вину берете только на себя? Разве люди, которые вас окружали, ни в чем не виноваты – живые и те, кого уже нет? Признаюсь, что слушая ваш рассказ, я даже завидовала вам. И я уверена, что ваша история еще не закончилась.
– Розмэри, – сказала Сандра, – я хотела бы попросить вас об одной услуге.
– Я буду рада вам помочь.
– Моя дочь… Джеймс требует от меня не только развода, он хочет, чтобы я покинула Лондон. Он не позволит мне видеться с Корой. Может быть, я никогда ее больше не увижу… – на глазах молодой женщины появились слезы, губы дрогнули, но она справилась с собой. – Я хотела бы знать о ней, получать известия… Хотя бы иногда, – слезы все-таки хлынули из ее глаз, и она закрыла лицо руками.
– Если ваши худшие предположения сбудутся, – тихо проговорила Розмэри, – вы дадите мне знать, куда посылать письма. А теперь давайте спать. Сон – лучшее лекарство, в том числе и от недугов душевных.
Розмэри постелила Сандре в комнате для гостей. Окно было открыто, в него врывался свежий воздух июньской ночи. Он бередил душу и в то же время приносил какую-то неопределенную смутную надежду. Это была самая трудная ночь в жизни Сандры. Ей надо было оплакать свои потери и смириться с ними. Чтобы в очередной раз изменить себя и стать другим человеком.
ЭПИЛОГ
По Пикадилли деловито шла стройная молодая женщина с короткой стрижкой на пепельных волосах. Темные очки в изящной оправе скрывали выражение ее глаз, но многие из встречных мужчин оборачивались ей вслед – настолько совершенен был облик женщины. Юбка темно-вишневого костюма едва прикрывала ее загорелые колени, жакет был небрежно наброшен поверх белоснежной блузки с глубоким декольте. Но женщина никак не реагировала на восхищенные взгляды и, казалось, вообще не замечала их.
Прошло полторы недели с тех пор, как Сандра ночевала у Розмэри Мэрдсток. Утром она нашла в себе силы сообщить Розмэри о смерти ее дяди, но не призналась в том, что убила его сама. Ведь тогда ей пришлось бы рассказать и о том, почему она это сделала, а значит, и о той страшной роли, которую сыграл Грэхем в финале ее семейной жизни: о покушениях на Джеймса, о похищении Коры… Возможно, Розмэри поняла, что Сандра о чем-то недоговаривает, но вопросов задавать не стала.
На следующий день Сандра сняла номер в гостинице и через своего адвоката сообщила об этом Джеймсу. От вещей и драгоценностей она отказалась. Джеймс готов был отдать ей «ланчию», но Сандре она была не нужна: те немногие дни, которые оставались ей в Лондоне, она могла обойтись и без машины.
А сегодня ей предстояло самое тяжелое – подписать документы, подтвердающие отказ от прав на ребенка.
Три дня назад Джеймс позвонил ей сам. Он сухо объяснил, что Сандре грозит тюремное заключение, поскольку все эти годы она выдавала себя за другого человека и жила по подложным документам. К тому же, ее обвинят в мошенничестве. Письмо Максима Окунева будет использовано как улика. Если она хочет избежать этого, то должна навсегда отказаться от дочери.
– Вряд ли Коре будет легче, если ее мать объявят преступницей и посадят в тюрьму, – равнодушным тоном сказал Джеймс.
– Как ты объяснишь ей… мое исчезновение? – спросила она.
– Со временем я скажу, что ты встретила другого мужчину и бросила нас. По сравнению с тем, что ты сделала в действительности, это можно считать вполне невинным проступком.
Джеймс собирался передать документы с адвокатом, но Сандра настояла на личной встрече. Ей нужен был этот последний разговор с мужем – можно считать, уже бывшим мужем. По тому, как спокойно он предложил ей приехать на Беркли-стрит, Сандра поняла, что Коры там нет. Что ж, она не могла и рассчитывать на это… В конце телефонной беседы она попросила, чтобы на предстоящей встрече присутствовал Иоахим Мельдерс. Несколько дней назад Сандра имела с ним деловой разговор и уже знала, что Мельдерс сохранил пост главы безопасности Корпорации. О судьбе самой Корпорации теперь, после смерти Грэхема, тоже можно было не беспокоиться. «Если бы я не убила его и ему удалось бы шантажировать Джеймса, – горько подумала Сандра, – историю Корпорации Харпера можно было бы считать законченной. По сути, я спасла ее. Но кому теперь до этого дело?»
…Спокойствие, которое излучал облик молодой женщины, уверенно идущей к перекрестку, давалось ей с огромным трудом. Последние дни были для нее временем жестокой внутренней борьбы и самых тяжелых мыслей. Единственное, чего она не позволяла себе касаться даже в мыслях, это разлука с Корой. К счастью, довольно много времени уходило на переговоры, которые она вела со швейцарским банком и посольством России.