— Как Софа? — взгляд смягчился, когда он интересовался дочерью, но в нем было столько обиды. А что он хотел? После того, как он себя вел…
— Я не могла поступить иначе.
— Лесь, едем собираем вещи и мы отправимся домой. С кем ты, кстати, оставила дочь? Я ужасно соскучился.
— Софа в детском саду.
— Ты отдала ребенка в сад? — повысил тон, распахивая шире глаза.
— Ты так говоришь, словно я сдала ребенка в приют.
— А сама вырядилась вот в это все, — он таким пренебрежительным жестом окинул мой наряд, словно я стояла сейчас обнаженная.
— Как? Обычная блузка и юбка, — поймала себя на том, что начала зачем-то оправдываться перед ним.
— Да она сейчас треснет, обтягивая твой зад. Что нравится, когда на него пялятся?
Щеки опалило, сдержалась, чтобы не коснуться их, может и правда моя юбка притягивает взоры к моим нижним девяносто, поэтому и Тимур так отреагировал. Думала выгляжу по-деловому… Это была словно пощечина, только словесная. Он пробил мою броню одной хлесткой фразой, задевая и принижая, пробуждая комплексы, которые старалась гнать от себя как можно дальше.
Хотела сказать, что уходил и мы поговорим в другое время и в другом месте, но тут я чувствовала себя в безопасности, хотя и не хотела, чтобы мое грязное белью стало объектом общественности.
— Так ходят, если хотят, чтобы тебя отимели.
— Тебе лучше знать как должна одеваться девушка, чтобы ты ее захотел, как ты выражаешься, отиметь, на рабочем столе, или, например, кухонный тоже подойдет.
— Кусаешься? Я понимаю, что ты обиженна. Ты отомстила, своим побегом наказала меня, я все осознал. Был дураком, признаю.
— Так просто?
Я действительно хотела, чтобы он извинился, осознал, что натворил, раскаялся и примчался ко мне с мольбой о прощении. Но даже сейчас в его словах было столько превосходства, понимала, что они для ничего не значат. Я не верила ему…
— Сложностей и так хватает. А теперь поехали домой.
— Вообще-то, я тут работаю.
— Больше нет, — встал, направляясь ко мне, а я вжалась спиной в подоконник, язык не поворачивался сказать, что дело не в работе, а в том, что как прежде уже никогда не станет, мы с дочкой не вернемся к нему.
— Ну это не вам решать, господин Барских, — из кабинета показался Тимур, выходя мне на помощь, — Пока Олеся работает на меня и меня все устраивает.
— Господин Железнов, — скрипя зубами поздоровался муж, — Добрый день. Хотя лицезреть вашу … персону то еще удовольствие.
— У меня как раз очень добрый, не знаю как у вас. И сейчас я с моим помощником, — посмотрел на меня, — идем в ресторан обсуждать деловые вопросы, а вы нас задерживаете.
Женя шагнул ко мне вплотную, хватая за руку и намереваясь насильно увести.
— Руки убрал от нее.
— Чтобы ты свои распускал? Нравится чужое?
— Это ты у нас любитель присвоить тебе не принадлежащее, — поддел Тимур, намекая на фирму моего отца, муж, естественно, тоже это понял, сверкнул глазами, у меня все замерло от его вида, он напоминал мне тот вечер, после которого решила, что сбегу.
Он тогда растоптал меня, смешал с грязью, использовал, словно я вещь, принадлежащая ему. Он и сейчас не понимал, что у меня есть свое мнение, его извинений недостаточно — нужно мое прощение. Любви без прощения мало, не смогу забыть.
— Не забывай, что ты все еще моя жена, — он наконец отпустил руку, демонстративно игнорируя моего босса, не отвечая на его выпад. — И мать моего ребенка, — сделал акцент на слове «моего», — Я дам тебе время на раздумья, надеюсь, ты примешь правильное решение. После поговорим без лишних свидетелей.
Женя снова давил на больное, указывал на слабые точки.
Он ушел, а я стояла как прибитая. Нужно подготовиться к следующей встречи и быть готовой, сегодня он застал меня врасплох. Сначала поведение Тимура, затем нечаянный и неожиданный визит мужа, разузнавшего место работы. Значит, он может проследить и где мы теперь живем. Нужно быть осторожной.
— Ты в порядке? — подошел Железнов, видела, что хотел протянуть руку и дотронуться, но она лишь дернулась и остановилась на полпути. Была признательна ему за помощь, за то, что держит слово, я ведь просила его больше не трогать меня.
Кивнула, хотя до порядка мне было далеко, в душе была буря, снова хотела плакать и кричать, делать хоть что-то.
— Зачем ты его дразнил? — спросила, когда мы вышли на улицу, направляясь на запланированный обед.
— Давно меня бесит. По-моему, ему корона жмет. Считает себя королем положения. Я помогу тебе избавиться от него. Если ты захочешь, — остановился, прямо смотря мне в глаза, ожидая ответа.