- Пять капель же, Маш? Ну, Ма-аш? Я водителя вызвал, он отвезёт.
- Я не хочу, чтобы ты ехал. Не хочу, чтобы девочки тебя такого видели.
- Маш, да я протрезвею сейчас, всё нормально будет, слышишь? Маш… а ты… ты правда приехала да? Чтобы… М-м-м? – игриво ухмыляюсь как дурачок, еще что-то соображаю. Хотела меня Машка моя, да? Хотела! У нас с ней было всегда отлично, просто супер.
Блядь. Как я мог ей изменить?
Десять минут и мы едем молча в моей тачке, в темноте. Машка дышит так тяжело. Бедная моя, она же болеет! Чёрт, а я…
И тут у меня словно фонарик в башке загорается.
«Я здорова, Стас. Жить буду. Я не болею. Я тебя обманула».
Что?
Твою ж… мать.
Поворачиваюсь к ней. Смотрю внимательно мгновенно трезвея.
- Погоди, Маш… то есть… как это ты здорова?
Глава 45
Глава ХХХ
- Я это сделала не для тебя, не для детей, для себя, понимаешь? Мне стало легче. Мне стало хорошо. И мне плевать, что обо мне думаешь ты. Другие. Даже дети. Плевать вообще. Понял?
Вчера, когда я во всем призналась Стас сначала был пьян. Вряд ли что-то понял. Потом протрезвел. Когда до него, видимо дошло.
Молчал.
Привёз меня домой. Проводил до квартиры и… ушёл!
Просто ушёл.
Ни ответа, ни привета. Но я понимала, что разговор будет. Поэтому отвезла девочек к маме и стала ждать.
Он приезжает. Вечером. Трезвый.
Охреневший.
И я еще раз говорю ему о том, что сочинила болезнь.
Он думает, что я сделала это, чтобы вернуть его, да?
Как бы не так.
Стас смотрит на меня как-то странно. Понимаю, что моё откровение не для слабонервных. Но мне на самом деле плевать. Я не солгала.
Я хотела возмездия. Сполна. Я его получила.
Пусть делает что хочет. Мне плевать.
- Врёшь ты всё. Сука.
- Что?
Он делает шаг. Я почему-то совсем не боюсь, что он меня ударит. Я заслужила. Но всё-таки внутренне сжимаюсь.
- Не для меня, да? Совсем не хотела, чтобы я был с тобой, да?
- Да, знаешь? Честно! – я говорю, и сама не понимаю лгу я или нет. Реально не понимаю. Одно могу сказать, знай я, что он от меня после всего отвернётся, а я на сто процентов была в этом уверена, я всё равно сделала бы всё то, что сделала.
Я сука. Да.
Но кто-то же должен наконец быть вот такой вот сукой? Сколько баб, которые терпят, прощают, умоляют, ждут милости от этих кобелей! А я – сука!
Ничего не жду.
Не прощаю.
Мщу.
И рада.
Удовольствие взрывной волной внутри. Адреналин херачит по венам.
Да, я это сделала! Вот так вот!
Сломала всё. Разрушила к хренам! Вернула мужика, чтобы выгнать опять на хер. И сделаю еще раз. И еще.
Не дам ему спокойной жизни без меня. Он это понял.
И со мной не дам.
Сука и тварь.
- Честно, да? Не хотела меня? Совсем?
Не знаю к чему он клонит. Или… знаю?
Стас рывком меня на себя тянет, срывает рубашку, рассыпая пуговицы по полу, задирает лифчик, прижимает меня к себе, тут же запуская руку мне под брюки.
- Не хотела, сука? Да ты вся течешь?
Да, он прав. Это дико заводит. Эйфория от этого круче, чем самая крутая прелюдия в сексе.
- Не хотела… блядь… Ну ты тварь, Маша, какая же ты тварь!
Джинсы тащит вниз, вместе с трусами, поднимает меня как куклу, кидает на кровать.
Матерится, шепчет под нос себе проклятия, с себя стягивает джемпер, брюки, Наваливается, раздвигая ноги. Одним толчком заполняет так, что член в матку упирается и искры из глаз.
- Не хотела она…блядь…
- Пошёл ты… гандон! Пошёл ты…
Шиплю, сама подаваясь вперед, бедрами двигаю, чтобы еще глубже принять, извиваюсь, на член насаживаясь. Боже, как же хорошо! Как же это, мать твою, хорошо, трахаться с этим ублюдком! Какой же у него охуенный член! Как же мне нравится слушать его ругательства, видеть его налитые яростью и ненавистью глаза. Чувствовать каждый гребанный сантиметр! Все эти чертовы вены, про которые пишут дуры в тупых романах! Да, у такого мужика как мой бывший все вены чувствуются, у него вообще самый крутой член. Теперь я точно знаю, есть с чем сравнить. И понимаю, почему все эти шалавы от него кипятком ссали, хотели его привязать. Ну, ну… пусть попробуют. Он мой! Сука! Мой!
Не понимаю сначала, что повторяю это слово вслух.
- Мой, мой, мой…
- Да, сучка, да… да…И ты моя, поняла, сука, моя… моя…
Это сумасшествие, безумие натуральное. Мы ненавидим друг друга с такой страстью, что этот секс похож на борьбу. Яростный, дикий, опасный. Охуенный.
Я взрываюсь оргазмом как-то неожиданно и быстро, но я не готова остановиться, мне надо еще, еще. Насытиться им на годы вперед, чтобы потом вспоминать. Ласкать себя под одеялом, под покровом ночи, с другими в постели вспоминать.