Иссиня-черный костюм, галстук и крайне серьезный взгляд.
— Привет, эм…я до магаз…
Не договариваю, потому как в руке замечаю два стаканчика кофе и бумажный пакет.
— Может впустишь уже? — вздергивает бровь на мои нелепые метания.
Судорожно киваю, освобождая проход, а он по-хозяйски входит внутрь, сразу же двигаясь в импровизированную гостиную.
— У меня не так много времени. Сразу к делу. —
Расстегивая пуговицу пиджака, присаживается на диван, поставив пакет на журнальный столик и подвинув один стаканчик чуть дальше напротив своего.
— Да, конечно.
Наконец, смахиваю ступор, и сажусь. Рассказываю почему так забеспокоилась. Конечно, тщетно, но все же пытаюсь понять, что он об этом думает. И ни одного движения, лишь редкое моргание, единственное, что выдает его, как живого.
— Вот. Подумала, что он может что-нибудь предпринять, решила сразу сообщить.
Он, в конце концов, едва заметно кивает.
— По поводу интервью. Не торопись. Для суда будет плохо. Не бросай козыри с первой партии.
Киваю, впитывая как губка. Действительно, общение с этим мужчиной будто помогает верить в собственные силы и успех.
— Завтра составим иск. Познакомишься с адвокатом и его помощником. Тонкостей не расскажу, ни к чему. Главное, Дина. — делает паузу: — Без утайки расскажешь им все. Вообще все, день знакомства, первый поцелуй, секс, вплоть до того какого цвета было твое белье в тот день, это ясно?
Шокировано смотрю на мужчину.
— З…зачем?!
— Учитывая его поведение, играть он будет грязно, а бить исподтишка. Что в его голове можно лишь предполагать. Поэтому будем исходить из того, что знаешь и ты, и он…
— Сомневаюсь, что он помнит такие мелочи, как мое белье. — горький смех слетает с губ.
— Иногда, мужчины могут удивлять, Дина. Вопрос только в каком ключе.
Пожимаю плечами, отгоняя мысль, что скорее всего как раз таки «мой помощник» может это делать, и в положительном, и в негативном восприятии. Чего не скажешь о Денисе, там только второй вариант.
— Ладно, поняла… — он кивает, делая глоток своего напитка: — Могу спросить.
На секунду кажется, что мужчина совсем не удивлен.
— Ты тоже будешь присутствовать?
Краснею, задавая этот вопрос, а на его губах расплывается кривая самодовольная ухмылка.
— А необходимость во мне есть?
Такие простые слова, но так сложно ответить.
Потому что с одной стороны, безусловно, мне спокойнее, это его знакомые и расплачиваться с ним. Однако, говорить некие интимные подробности в присутствии Зуева, кажется, просто до немыслимого неловко.
Какой-то абсурд.
— Это мой офис, адрес скину сообщением. Но твой разговор, несомненно, будет конфиденциальным.
— Хорошо… — опускаю взгляд: — Правда, дело не только в этом, он ведь откуда-то знает кто ты, и если он… — не успеваю договорить то, что кручу в голове.
— Сейчас запомни, что я скажу: Аксенов мелкая рыбешка в океане. Понимаешь? Любое движение его маленького плавника, я даже не почувствую. Понятно разъяснил?
Кажется, что он будто раздражен. Но нет в нем злости или чего-то подобного. Просто объясняет ребенку, почему нельзя переходить на красный свет.
— Имей в виду, что судья может дать срок на примирение.
— Да, я читала в статьях.
— Это хорошо. Потому как более, чем уверен, он будет настаивать на этом. Если, конечно, вообще придет на первое заседание.
Увожу взгляд в окно, не представляя, как будет вести себя Денис. Кручу в руках стаканчик, так и не притронувшись к кофе.
— Ты уже наслышан о подобных процессах? Просто знаешь так мно…
— Нет, скорее мне провели экскурс.
— Как долго это может тянуться? Я читала, что…
— Берём максимум пять месяцев при условии, что будет вынесен срок на примирение.
Глубоко вздыхаю.
— У тебя впереди месяц спокойной жизни, пока иск примут к рассмотрению.
— Такой уж и спокойной… — печально улыбаюсь, зная, что нужно собраться.
Но почему-то не чувствую необходимость перед этим мужчиной казаться сильнее, чем я есть.
Он вдруг ухмыляется.
— Помочь?
— Как? — хмурюсь.
— Еще несколько переломов точно ослабят его рвение.
Говорит с таким серьезным лицом, что у меня глаза лезут на лоб. А потом криво ухмыляется, и до меня доходит, что это шутка.
— Пожалуй, обойдемся без насилия.
Отвечаю, возвращая глазам нормальный вид.
— Это стоило того.
С вопросом смотрю на него.
— Твое удивление. — поясняет, обводя пальцем в воздухе круг напротив моего лица.