— Это подозрительно, — подхватываю сумку с соседнего стола. — И в этот раз без особых психов поехали к нему. Ничего не разбрасывали.
— Может, все-таки не зря платите детскому психологу?
— Очень на это надеюсь, — закидываю сумку на плечо. — Ну, либо они что-то задумали.
— Если честно, то можно даже предположить что, — Валентина устало смотрит на меня. — Чтобы мама и папа были вместе.
— Увы.
— Надежда умирает последней, Маш. А детская надежда она самая живучая.
— К ним придет смирение, — слабо улыбаюсь. — Тогда, когда ваш сын наконец-таки познакомит их со своей любовью. Чего он тянет жилы?
— Он у меня тугой, — Валентина откидывается на спинку стула. — Я сама сижу и жду его новую лябовь. Тоже что-то не торопиться знакомить, — в ее голосе проскальзывает раздражение. — Может, там и нет любови, а? Может, он у просто так придурочный, и акушерки его уронили вниз головой, пока я этого не видела? И сильно так приложили, похоже. Несколько раз.
— Есть, — стискиваю ремень в пальцах. — У него есть роман с той женщиной, Валь. Я с ней встретилась на днях.
Глава 16. Мир тесен
Два дня назад
— Да, я буду на месте где-то через час, — выхожу из цветочного.
Под подмышкой у меня — горшок с фикусом.
— Принято, — воркует девичий голосок. — Я тогда собираюсь и выезжаю.
— Может, Настюш, тогда мы с тобой и в другие помещения заглянем, а? — шагаю по тротуару. — В этих двух я уверена, а с остальными не особо.
— А сколько у вас в планах студий?
— Пока пять, — уворачиваюсь от толпы подростков. — Сейчас точно одну открываем, срочно ремонт, людей ищу, а остальные… местечки ищу хорошие. Ты их замеришь, накидаешь дизайн… и понятное дело, что все в одном стиле.
— Конечно, Мария. А бригаду ту же оставляем? Вы ими довольны? — Настя чем-то шуршит.
— Пока довольна, — сворачиваю за угол и кидаю взгляд на вывеску кондитерской. — Пока работают без нареканий. Я бурчу для порядка, ясное дело.
Хочу я или не хочу заварного пирожного?
Прислушиваюсь к себе. Нет, не хочу. И в поисках желания полакомиться сладеньким опять натыкаюсь на нозящую тоску.
Встряхиваю волосами:
— Все, Настюш, до встречи. Мне еще одной девочке по рекламе надо позвонить.
Прячу телефон в карман легкого пальто, и шагаю к парковке.
Цепляюсь мыслями о том, что надо развернуть такую рекламную кампанию, чтобы все обалдели от креативности, агрессивности и крутости моего детища.
Я должна быть первой среди остальных.
И да, я особо не раздумывала, куда податься. Посмотрела в один из вечеров на свои отросшие и кое-где обломанные ногти и решила, что можно деньги пустить на маникюр. Только в более серьезном масштабе.
Это же вечная проблема найти хорошего мастера, и теперь у меня их будет просто куча и по всему городу.
Может, идея так себе.
Может, я потерплю в итоге фиаско.
Ну и ладно. Главное, что сейчас я вся в заботах. Сижу на звонках, бегаю по городу, ищу мастериц и думаю не о Викторе, а о риелторах, которые пытаются мне втюхать нерентабельные помещения.
Шагаю мимо машин и останавливаюсь, когда слышу знакомый женский голос:
— Мария?
И этот голос проходит по моему сердцу острым лезвием.
Я оглядываюсь.
У белого хэтчбека с грязными брызгами на боках стоит удивленная Лариса.
Первая мысль — трусливо сбежать, спрятаться в машине и с визгом шин ретироваться.
Но я же взрослая женщина. И понятное дело, что я ее узнала, и будет глупо уходить.
— Здравствуйте, Мария.
Она хорошо выглядит. К моему большому женскому сожалению. Светлый тренч, узкое молочное платье и легкие локоны до плеч.
Подстриглась.
— Неожиданно, — говорю я, когда она торопливо шагает ко мне.
Перехватываю горшок с фикусом поудобнее, и Лариса бросает на него беглый подозрительный взгляд.
Да, дорогуша, я бы с удовольствием разбила этот горшок о твою голову, но тебе повезло. Я понимаю, что это ничего в моей распрекрасной свободной жизни не изменит.
Конечно, мне бы было приятно лицезреть на лице Ларисы ошметки грязи, однако я разумная женщина, пусть мне и очень больно.
— Здравствуй, Ларис, — мягко улыбаюсь я. — Вот уж мир тесен, да?
— Да, — она запахивает тренч и тоже неловко улыбается, — я тут по делам. Надо кое-какие бумаги закинуть.
— Я тоже по делам, — медленно киваю я.
Смотрим друг на друга.
Бывшая любовь Виктора и настоящая. И нам бы сейчас вежливо разойтись, но мы что-то не торопимся прощаться и разбегаться в разные стороны.