— Слушай, — Лариса суетливо заправляет локон за ухо. — Я не знаю, что сказать.
— Ничего не говори, — пожимаю плечами. — Я не жду от тебя каких-либо оправданий, Лариса.
Кусает губы и выдыхает:
— Но поговорить-то надо.
— О чем? — вскидываю бровь, и в мои внутренности медленно входят острые льдинки обреченности. — Или о ком?
Глава 17. Я ничего не знала
— Слушай, Маш…
— Давай оставим Марию? — устало вздыхаю я.
— Ладно, — Лариса прячет руки в карманы тренча. — Я не уводила его из семьи. И у нас ничего не было, когда вы были вместе. Совсем ничего.
— Да, мне Виктор все это сказал, — медленно киваю.
А, может, все-таки надеть ей на голову горшок?
— Слушай, я даже и не думала… не знала… — смотрит на меня и опять неловкой улыбается.
— И даже не подозревала, да?
Вопрос выходит резким и насмешливым, но мне простительно. Я была вся в заботах, а меня бесцеремонно выдернули из них и опять посадили в лужу “разведенки”. И мне эта лужа не нравится. В ней холодно и противно, и я в ней чувствую себя обиженной на весь мир пупырчатой жабой, которая печально урчит в одиночестве.
— Нет…
— Не подозревала и поэтому уволилась?
— Он меня уволил.
Интересно. То есть мой честный Виктор и по своей любви катком прошел? Хотя… это в его стиле.
— И ты спокойно ушла, без вопросов и подозрений с хорошей должности, высокой зарплаты? — усмехаюсь я. — Ларис, ну мне хоть не заливай. Слушай, я, конечно и как оказалось, не очень хорошо знаю Виктора, но помню его взгляды, когда он в меня втрескался. Да, он сейчас не тот мальчишка, однако… некоторые повадки не сотрешь годами. И это я сейчас без претензий к тебе.
— Я не тот человек, который закатывает истерики при увольнениях, — Лариса вздыхает. — Уволили меня по всем правилам. Да неприятно, но у меня большой профессиональный опыт.
— Рада за тебя.
Действительно, чего ей было бояться при увольнении? Я не сомневаюсь в ее профессиональных навыках, и я поверю, что она могла принять такую новость спокойно.
Либо сама могла быть влюбленной в Виктора, и поэтому тоже решила, что такой сценарий будет меньшим из злом.
Любить женатого для честолюбивой и уверенной женщины — то еще испытание.
Перевожу взгляд на фонарь, а потом вновь смотрю на Ларису:
— Он, как любой человек, хочет быть счастливым. И я рада тому, что он не ложился со мной в кровать после тебя или любой другой женщины. А ведь мог. Я хоть себя грязной сейчас не чувствую.
В глазах Ларисы пробегает темная тень. Я ее задела? А у меня и в мыслях не было ее укусить.
Только разбить горшок о ее макушку, а после подергать за ее идеальные патлы.
И как хорошо, что я сама сейчас не как отчаянная бомжиха выгляжу.
Это я в душе такая, а снаружи — гордая красавица, которой будто фиолетово на бывшего мужа и его новую шалашовку.
— Я тебя, Мария, очень уважаю, — Лариса вздыхает. — И даже восхищаюсь.
— Не надо мной восхищаться, — тихо цыкаю я, учуяв под тоном Ларисы мягкую ложь. — Проигравшими не восхищаются. А я честно проиграла. И даже не в борьбе с тобой. Я потерпела фиаско перед реальностью, в которой мужчина может разлюбить. И не ты бы, так другая.
Опять в глазах Ларисы тень.
Блин. Я вновь уколола Ларису. Почему у меня так не получается, когда я хочу целенаправленно кого-то ущипнуть за больное место?
— Значит, у тебя ко мне нет… злости?
— Нет, — устало вздыхаю. — Я без понятия, что там будет дальше, Ларис. У нас же еще общие дети, не представляю, как они тебя примут… Я сейчас не загадываю наперед. Смысл? Ко всему не подготовишься.
Вокруг мужчин всегда много женщин. Они везде. И глаз за них цепляется лишь тогда, когда с нынешней женщиной все катится под откос.
Я пропустила этот момент.
Но я не уверена, что у меня был бы контроль над ситуацией, даже если бы я заметила, что Виктору становится рядом со мной душно.
Господи, да какой контроль? Только если сделать ему лоботомию, кастрировать и ослепить.
— Это точно, — ежится под порывом холодного ветра. — Я вот дар речи потеряла, когда Виктора увидела… И, кстати, тоже на парковке. Ждал меня у работы…
Глава 18. Даже удивительно
По идее, я должна сейчас испытать дикую взрывную ревность, но ее нет. Может, нагонит позже, однако я действительно не испытываю к Ларисе отчаянной ярости брошенной женщины.
— А ты и рада его появлению на парковке? — усмехаюсь я. — Ларис, давай честно. Ваши флюиды были взаимными? Я могу поверить, что ты и он держали себя в руках, потому что была помеха в лице меня, но… взаимно?