— Спасибо. Я надеюсь, что там также написано: “Привет, у меня больше денег, чем здравого смысла”.
— Может быть, когда ты наденешь шикарную одежду, — сказал Страйк, выезжая с парковки.
— Как там Бигфут? — спросила Робин, когда они проезжали мимо длинного ряда солидных эдвардианских вилл.
— Разочаровывающее целомудрие, — сказал Страйк. — Но для человека, который стоит пару миллионов, можно подумать, что он может позволить себе расческу.
— Ты действительно не любишь неряшливость, не так ли? — сказала Робин, забавляясь.
— Не у тех, у кого есть выбор. Неужели так трудно помыться, черт возьми?
Страйк повернул направо, прежде чем сказать,
— Кстати, Дэв нашел парня, которого разыскивает Штырь.
— Хорошо, — сказала Робин. Хотя она не питала иллюзий по поводу глубоко преступной натуры Штыря, он однажды помог ей избежать нападения крупного подозреваемого в убийстве, за что она была ему благодарна. — Как поживает девочка?
— Он не сказал, но, надеюсь, встреча с отцом поднимет ей настроение… вот мы и здесь…
Раньше, чем ожидала Робин, они свернули к подъезду особенно большого эдвардианского дома, который не только заставил Робин почувствовать себя немного напуганной, но и заставил ее с сожалением вспомнить о своей собственной хлипкой квартирке, в которой ей приходилось терпеть почти постоянный шум музыки от человека, живущего наверху.
Не успели они войти в дом, как входная дверь распахнулась, и перед ними предстала сводная сестра Страйка, дочь известной актрисы и рок-звезды, от которой также родился Страйк. Пруденс была одета в простое черное платье, которое показалось Страйку обычным, но которое, по мнению Робин, должно было стоить эквивалентно ее собственной ежемесячной выплате по ипотеке.
Как и у сэра Колина Эденсора, у Пруденс было такое лицо, которое трудно не любить, или так думала Робин. Хотя она была не так красива, как ее мать-актриса, но очень привлекательна, с веснушчатой кожей и длинными волнистыми черными волосами. Чуть поднятые уголки глаз и маленький улыбающийся рот придавали ей слегка озорной вид. Хотя она ни в коем случае не страдала избыточным весом, у нее были пышные формы, что Робин, боявшаяся, что она будет худой и плоскогрудой, заметила с облегчением.
— Входите, входите! Очень приятно познакомиться, — сказала Пруденс, пожимая Робин руку.
— Мне тоже. Обычно мои волосы не такие, — сказала Робин и тут же пожалела об этом. Она только что увидела свое отражение в зеркале в прихожей Пруденс. — Это все часть моего прикрытия.
— Ну что ж, выглядит замечательно, — сказала Пруденс, а затем повернулась к Страйку и обняла его.
— Черт возьми, братан, молодец. С каждым разом тебя все меньше и меньше.
— Если бы я знал, что это сделает всех такими счастливыми, я бы ампутировал вторую ногу.
— Очень смешно. Проходите в гостиную. Я только что открыла вино.
Она провела сыщиков в большую изысканно оформленную комнату. Красиво отделанная, с большими черно-белыми фотографиями на стенах, книжными шкафами и низким темным кожаным диваном на трубчатом металлическом каркасе — все это было одновременно стильно и уютно.
— Итак, — сказала Пруденс, жестом указывая Страйку и Робин на диван, а сама усаживаясь в большое кремовое кресло, прежде чем налить еще два бокала вина, — одежда. Могу ли я спросить, для чего она нужна?
— Робин должна быть похожа на богатую девушку, у которой достаточно проблем, чтобы присоединиться к секте.
— К секте?
— Ну, некоторые люди говорят, что это так, — помедлила Робин. — У них есть что-то вроде лагеря в сельской местности, и я надеюсь, что меня завербуют, и я смогу туда попасть.
К удивлению обоих детективов, улыбка Пруденс исчезла и сменилась озабоченным взглядом.
— Это же не ВГЦ, не так ли?
Робин с удивлением посмотрела на Страйка.
— Это очень быстрый вывод, — сказал он. Почему ты решила, что это они?
— Потому что все началось в Норфолке.
— У тебя есть клиент, который был там, — сказал Страйк, внезапно догадавшись.
— Я не разглашаю идентификационные данные клиентов, Корморан, — сказала Пруденс с насмешливой строгостью в голосе, подталкивая к нему стакан через журнальный столик.
— Жаль, — легкомысленно сказал Страйк. — Нам нужно найти бывших членов.
Пруденс пристально смотрела на него минуту-другую, затем сказала:
— Ну, поскольку я обязана соблюдать конфиденциальность, я не могу…
— Я просто болтал, — успокоил ее Страйк. — Мне не нужны имя и адрес.