Дама, тем не менее, наступала, используя все свои тайные прелести, которые, как ей казалось, должны были сломить сопротивление клиента.
— Извините, это у вас духи или изо рта? — применял последний запрещенный прием посетитель. После такого вопроса дама на мгновение теряла дар речи. Этого мгновения оказывалось достаточно, чтобы добежать до двери и ретироваться, что и происходило на глазах очумевшей от интенсивной работы редакции.
Работа над справочником подходила к концу. Вот, оказывается, где собака-то зарыта, понял Серега. Действительно, все просто, берется список рекламодателей, три агента и телефон. Вот это и называется маркетинг! И зачем писать все эти умные книжки — поучились бы лучше у Дины, уж она точно такие книжки не читала.
В таких экстремальных условиях, уже не осознавая, кто он, менеджер, продавец, программист или просто редакционный, Серега приступил к реальному освоению рынка. В принципе, даром общаться с людьми, Серега обижен не был, даже скорее наоборот. Ему легко удавалось найти общий язык хоть с профессором, хоть с дворником. И это понятно, дворником, лесорубом, сторожем, строителем, … он был много раз на протяжении своих халтур в студенческие и аспирантские времена, а профессором был по призванию и по своей космической специальности.
Первая же встреча с потенциальным клиентом оказалась удачной. Это, только, кажется, что она случайна. На самом деле Серега долго вечерами изучал всю местную прессу и пришел к выводу, что бомбить надо тех, кто самый активный на рынке, кто дает много рекламы. Тут он, к месту, вспомнил притчу о том, как открыть свое дело. Если есть два города, в одном из них 10 магазинов по продаже велосипедов, а в другом — один, то где открывать новый магазин? Правильно, конечно, там, где 10, там рынок и место для 11-го найдется.
Да, не зря книжки умные почитывал на травке, есть в них что-то. Первый клиент — это как первая любовь, помнится всю жизнь. А дело было так. В самом центре русского района была плаза (площадь), на которой разместились с десяток русских торговых точек — от видеопроката до ресторанов. Вот один такой ресторанчик и облюбовал Серега, видимо, сказалась старая холостяцкая привычка — ужинать в ресторане на Невском. Был в Питере такой ресторан "Универсаль", там сейчас какой-то банк расположен. Милый старый и даже архаичный ресторанчик, такие показывали в кино — ресторан начала века. Фикусы в кадках, белоснежные скатерти, старинная деревянная мебель, большой рояль в центре зала и до дыр протертые ковры, которые, как рассказывали старожилы, сохранили еще ногу Шаляпина. Как раз после окончания аспирантуры в тогда еще Ленинградском электротехническом институте им. В.И.Ульянова (Ленина), Серега был бомжем и безработным.
В те славные доперестроечные времена человек без прописки — это никто. С группой таких же свежеиспеченных кандидатов наук с Урала, Сибири, Камчатки Серега по сходной цене арендовал 9-комнатную квартиру на проспекте Маклина, что сразу за Мариинским театром. Это, наверное, третий по известности блатной район Петербурга после Лиговки и Разъезжей. Удивительно пересекается парадная строгость Питера и загаженные и опасные подворотни центральных районов города. Одно слово — Петербург Достоевского. Нет, не зря, вложила Родина денег в Серегино образование. Вычислить вставшие на капремонт дома в центре Питера несложно, выбрать из них тот, в котором забыли отключить тепло и воду, тоже. Найти управдома, у которого есть ключи, пара пустяков. Вот так и жили друзья-аспиранты коммуной, и даже название придумали: "Демократия". Были там и физики, и медики, и лирики, "черные пояса" по карате и крутые музыканты. В общем, некий прообраз Пушкинской 10, анклава свободной культуры в большом городе, если кто знает Питер. Застойные были времена, но по-своему лихие. Серега работал в ресторане на Невском, в самой боевой точке города, рядом с Московским вокзалом. Работал ночным директором, то есть сторожем, так что ресторанный ужин входил в обязательную программу его работы. В 24 часа, вытолкав всех последних посетителей и приняв ключи от администратора, Серега садился на телефон и созывал голодную братию на пир. А пировать было чем: заботливые повара и официантки оставляли на прокорм холодильник с остатками бутербродов, немного винца в недопитых бутылках и горы картошки и мяса. Все это в неучтенных количествах (а кто тогда считал государственное?) пожиралось друзьями. Коммерческая часть тоже присутствовала. Винца закупалось вдоволь — "Алазанская Долина", "Цинандали" и пр., и всю ночь шла бойкая торговля прямо у входа в ресторан, желающих было достаточно, да и приработок какой-никакой для сторожа.