Он заглатывает мои крики поцелуем, когда я кончаю, а затем притягивает свое тело к моему. Моя грудь прижимается к его мускулистой груди, чувствительные соски еще больше твердеют от тепла его тела на моем.
— Ты уверена? — спросил он мягким голосом.
Я подношу руку к его лицу и запускаю ее в кудри на макушке, спадающие на лоб. — Я же сказала, да.
Он кивает, затем смотрит вниз, на наши тела, и проводит рукой по моему входу. Антонио вводит свою головку в мой вход. Тут же его взгляд соединяется с моим, словно он проверяет, все ли со мной в порядке.
Когда он продвигается вперед, меня обжигает, и я задыхаюсь.
— Тебе нужна минутка?
Я качаю головой. Я знаю, что будет больно, и хочу поскорее закончить с этим и перейти к приятному. Мира уверяла меня, что все будет хорошо. Удивительная часть.
Он продолжает толкать, а я зажмуриваю глаза, боль становится все сильнее. Когда он наталкивается на преграду, он вдыхает, прежде чем рвануться вперед, и смотрит на меня, словно решая, стоит ли ему остановиться.
Я вскрикиваю, не в силах сдержаться, и слезы вытекают наружу. Дыхание Антонио становится тяжелым, и его рот касается моей щеки. Он ловит слезы языком на одной щеке, потом на другой, а затем целует меня в лоб.
Я открываю глаза, и он смотрит на меня с таким терпением и заботой, как я даже не могла себе представить. Он замирает и опускает свое лицо вниз, чтобы поцеловать меня.
Мои руки и ноги обхватывают его, и я позволяю себе потеряться в его поцелуе. В какой-то момент боль между ног сменяется слабой дрожью удовольствия, и я слегка двигаю бедрами в качестве проверки. Движение усиливает удовольствие, и я двигаюсь еще.
Антонио отрывается от моих губ. — Ты в порядке?
Я киваю.
Он медленно отводит бедра назад, вынимает из меня свой член, а затем снова вводит его внутрь. Это немного неудобно, но когда он делает это в следующий раз, удовольствие возвращается, затем увеличивается еще больше с каждым толчком.
Мои ногти впиваются в мышцы его спины, они двигаются под моими пальцами, пока он входит и выходит из моего тела. Антонио покрывает поцелуями мою челюсть, а затем покусывает мочку моего уха.
— Черт, София. Ты так хороша, — пробормотал он, прижимаясь к моей разгоряченной коже.
Его слова заставляют меня еще сильнее ощутить потребность и отчаяние. Он приподнимается так, чтобы видеть линию наших тел и наблюдать, как он входит в меня. Я слежу за его взглядом, и мое дыхание учащается.
Рука Антонио перемещается к месту соединения наших тел и искусно манипулирует моим клитором. Ощущение блаженства исходит из моей глубины, пока я не натягиваюсь так сильно, что могу сорваться. И тогда я срываюсь.
Кульминация накатывает на меня, как волна, увлекая за собой. Антонио прижимается к моим губам, глотая мои крики. Мое тело сжимается вокруг него, и он замирает внутри меня, стонет мне в шею, кончая в меня.
Никто из нас не двигается. Мы лежим вместе, не двигаясь, не говоря ни слова. И когда он отстраняется от моего тела и смотрит на меня сверху вниз, я думаю, что, возможно, это была ошибка.
Потому что то, как Антонио смотрит на меня, заставляет меня думать, что, возможно, он считает это ошибкой, и хотя я заставлю себя жить без него, я не уверена, что смогу жить, зная, что он считает меня сожалением.
20
АНТОНИО
Я смотрю на Софию, лежащую подо мной со всей ее невинностью, со всем ее доверием, и сразу понимаю, что все уже никогда не будет по-старому. Я никогда не смогу смотреть на нее так же. Никогда не смогу притвориться, что нашего свидания или чем бы это ни было, не было. Я изменился.
Это не то, на что я рассчитывал.
И это не потому, что я лишил ее девственности. Она не первая девственница, с которой я спал. Это потому, что это она. Просто и ясно.
Черт.
— Антонио? — Ее голос звучит так тонко и уязвимо.
Меньше всего я хочу, чтобы она пожалела о том, что сделала мне этот подарок, который она не сможет забрать обратно.
— Ты в порядке? — спрашиваю я.
Она чувствует перемену в моем поведении, выдыхает и кивает.
— Давай я принесу что-нибудь, чтобы привести тебя в порядок.
Я целую ее в лоб, затем поднимаюсь с кровати и иду в ванную.
Оказавшись внутри, я включаю свет, беру мочалку, смачиваю ее теплой водой и выжимаю. Когда я возвращаюсь в комнату, она лежит в том же положении, в котором я ее оставил. Я встаю коленями на кровать, и мой член дергается, когда я вижу, как из нее вытекает мое семя. Я подавляю стон.