Я дремлю в лучах полуденного солнца, заливающего мою комнату в общежитии, лежу в объятиях любимого мужчины и мечтаю, чтобы так было всегда.
В понедельник вечером в столовой Аврора снова накинулась на Антонио. Этого достаточно, чтобы убить мой аппетит, но я заставляю себя съесть немного, стараясь вести себя как обычно.
Мира сидит с нами и за весь ужин бросает на меня несколько взглядов, как будто ей жаль меня. Но ситуация от этого не становится лучше. Антонио ни в коем случае не поощряет Аврору. Он никогда не поощряет Аврору, но тот факт, что именно она имеет право прикасаться к нему на людях, жжет, как удар плети.
Мы сидим за столом вчетвером. Мы с Мирой пришли пораньше, надеясь избежать Антонио и Авроры. У него, видимо, была та же идея.
Аврора почти не притрагивается к своему ужину. На самом деле, как я вижу, она просто перемещает его по тарелке.
После того как мы вчетвером просидели в напряженном молчании больше минуты, рядом со мной раздается голос Миры. — Как дела, Аврора? Пытаешься сбросить несколько лишних килограммов перед важным днем?
— Мне не нужно сбрасывать несколько лишних килограммов. А вот тебе, возможно, стоит начать диету. Ведь наша свадьба уже не за горами, правда, милый?
Она тянет руку Антонио к себе.
Он выглядит так, словно хочет вырвать ее, что, конечно, утешает, но от одного ее прикосновения меня начинает тошнить.
— Как будто.
Мира сверкнула глазами.
— Меня немного тошнит, если хочешь знать.
Антонио напрягается, и я смотрю между ними, каким-то шестым чувством привлекая к себе внимание.
— Почему? — спрашиваю я.
Аврора направляет на меня свою хитрую улыбку. — Ты умеешь хранить секреты?
— Аврора…, — говорит Антонио, широко раскрыв глаза.
Она наклоняется ко мне.
— Я беременна, — шепчет она.
Пол уходит у меня из-под ног. Это единственное объяснение, почему я падаю без конца.
Мира вскакивает со своего места и наклоняется ко мне через стол. — Что ты сказала?
Я перевожу взгляд на Антонио, ожидая, что он скажет, что это неправда, но он отводит взгляд. Желчь подкатывает к горлу, и я сглатываю ее.
— Ты меня слышал. — Аврора берет руку Антонио, лежащую на столе, и переплетает их пальцы. — Мы не ожидали, что это произойдет так быстро, но мы должны быть в состоянии держать это в тайне до свадьбы. Все еще только начинается.
Она улыбается ему так, словно лучшего сюрприза и желать нельзя, в то время как лицо Антонио — чистый лист.
— Извини. — Я встаю. — Я просто вспомнила, что мне нужно кое-что сделать.
— Не убегай, София. Разве ты не хочешь нас поздравить? — Ее взволнованный смех доносится до меня, когда я выбегаю из столовой.
— София! Подожди!
Раздается позади меня голос Миры, но я не останавливаюсь. Я не могу. Мне нужно быть где угодно, только не здесь, в этой реальности, где мужчина, которого я люблю, лгал мне и предавал меня на протяжении нескольких месяцев. Я продолжаю бежать, пока мои ноги не начинают гореть, а каждый вдох втягивает огонь в легкие. Тогда я останавливаюсь и сгибаюсь в талии, слезы не хотят униматься.
Рука гладит меня по спине, и Мира наклоняется рядом со мной. Я выпрямляюсь, и она тоже. Ее руки крепко обхватывают меня. Слезы вытекают, свободно падая по моим щекам.
— Прости меня, София. Мне очень жаль. — Она сжимает меня тем сильнее, чем больше слез.
Я отстраняюсь и вытираю лицо. — Тебе не за что извиняться. Это не твоя вина. Это я и мое глупое сердце привели меня в такое положение.
Мимо нас по тропинке проскакивает пара русских девушек и с любопытством смотрит на нас.
Мира обхватывает меня за плечи. — Пойдем. Давай вернемся в твою комнату, там мы сможем побыть наедине.
Я шевелюсь, но качаю головой. — Только не в мою комнату. Он будет искать меня там… если вообще будет искать.
— Тогда моя комната.
Я угрюмо киваю. Меньше чем через пять минут Мира отпирает дверь в их с Марсело комнату. К счастью, его там нет.
— Наверное, он пошел ужинать с ребятами, — говорит она.
Я киваю и направляюсь к дивану, где плюхаюсь на него и зарываюсь лицом в подушки, снова давая волю слезам. Мира садится на край и гладит меня по спине, пока я всхлипываю.
— Он сказал мне, что она ничего для него не значит… что они не спали вместе.
Она вздыхает и бросает на меня жалостливый взгляд. — Ты видела, с каким удовольствием она нам это рассказывала? Боже, какая она злая.
— Она знала, что это тебя разозлит.