В тусклом свете глаза Конора падают на меня, и он осторожно отводит Аврору в сторону.
Я разворачиваюсь и бегу к двери так быстро, как только могу, зная, что если я не добегу до нее, то не смогу покинуть эту крышу живой.
Я уже в двух шагах от двери, когда меня схватили сзади. Мое тело ударяется о землю, выбивая воздух из моих легких. Пока я лежу под Конором, задыхаясь и пытаясь восстановить дыхание, я думаю только о том, как я рада, что если мне суждено умереть сегодня, то я смогла испытать настоящую любовь с Антонио.
37
АНТОНИО
Резкий стук в дверь вскоре после одиннадцати заставил меня поспешить из ванной, чтобы надеть что-нибудь после душа. Стук раздается снова, когда я натягиваю штаны на ноги.
— Подожди! — Я натягиваю через голову рубашку, иду к двери и распахиваю ее.
Там стоит Томмазо с расширенными глазами, в руке у него напиток из кафе "Амброзия". — Ты должен попасть в кабинет ректора.
Мое лицо искажается. — Что?
— Твой отец хочет, чтобы ты ему позвонил. Я уже собирался возвращаться, когда он меня увидел. Сказал, чтобы я передал тебе.
— Черт.
Я бросаюсь в свою комнату, чтобы надеть туфли, затем выбегаю в коридор мимо Томмазо.
— Я пойду с тобой. Это может быть связано с моим отцом.
Я мог бы поспорить с ним, но какой в этом смысл? Он прав. И если это не для его ушей, я просто не буду говорить ему, что бы ни сказал мой отец.
— Хорошо. Поторопись.
Мы мчимся через кампус, пока не достигаем административного здания, и направляемся прямо к кабинету ректора. Он явно приехал со своего дома и, в отличие от обычного, одет не в свой дорогой костюм, а в клетчатые пижамные штаны и футболку с халатом.
Он стоит у открытой двери своего кабинета и, заметив нас, приглашает войти. — Ты можешь воспользоваться телефоном в моем кабинете. Я оставлю вас наедине.
Мы с Томмазо входим в кабинет канцлера, он закрывает за нами дверь, оставаясь по другую сторону. Я направляюсь к его столу, снимаю трубку и набираю номер отца.
— Антонио.
— Что происходит? — Я опускаюсь в кресло ректора, а Томмазо вышагивает перед столом.
— Ты был прав. У нас была крыса.
— Кто? — практически прорычал я.
— Оронато.
Это слово повисло между нами.
Отец Авроры?
Какого хрена?
— Ты уверен?
— Мы отследили груз, как только он перестал болтаться по всей карте. Нашли там несколько наших солдат. С небольшим стимулом они заговорили.
Я знаю, о каком стимуле он говорит. Время от времени мне доводилось его применять. Я также знаю, что эти парни уже мертвы.
Томмазо, должно быть, видит выражение моего лица. — В чем дело? Они знают, кто убил моего отца?
Я отворачиваюсь от него и провожу рукой по волосам, выдыхая длинную струю воздуха. — Зачем он это сделал?
— Очевидно, он использовал то, что знает, для кражи грузов, а затем продавал их обратно ирландцам и прикарманивал деньги. Думаю, Лео догадался, что что-то происходит, поскольку эти парни работали под его началом, и Оронато убрал его прежде, чем он успел кому-то рассказать. Я пока не знаю, как, черт возьми, он добился аудиенции у ирландцев, но в свое время я получу ответы на свои вопросы. Я обещал Томмазо, что именно он сможет уничтожить убийцу его отца, поэтому он находится на обычном месте и ждет допроса. Утром я пришлю за вами самолет, и вы сможете присоединиться к нам.
Я перевел взгляд на Томмазо. — Мы будем на нем.
Он расширяет глаза в жесте "расскажи мне, что сейчас происходит".
— Хорошо. Я знаю, что Марсело помог разработать план, но не разглашайте ему ничего. Мы выглядим слабыми, когда кто-то из наших предает семью.
— Да, хорошо. — И тут что-то щелкнуло. — Подожди. Ты сказал, что он работал с ирландцами, а не с русскими.
— Очевидно.
Как поток воды в туннеле, все, что рассказала мне София, обрушилось на меня с новой силой.
Отношения Авроры и Конора.
Пропавший ключ Софии.
Ирландский галстук в комнате Софии.
А потом я пошел и, по сути, сказал Авроре, что София ее раскусила.
— Черт! — Я вскочил со стула.
— Что такое, сынок?
— Мне кажется, я знаю, как Оронато связался с ирландцами. Мне надо идти. Я расскажу тебе, когда увижу тебя завтра. — Я повесил трубку, прежде чем он успел возразить.
— Что происходит?
— Мы должны вернуться в Римский дом. Я расскажу тебе по дороге.
Мы выбегаем из кабинета ректора, и пока мы бежим к нашему общежитию, я рассказываю Томмазо обо всем. Он потрясен. Сначала о том, что один из наших предал нас и убил своего отца, потом о нас с Софией, и, наконец, о беременности Авроры и ее отношениях с Конором.