— Не могу дождаться, когда всажу пулю в голову этому ублюдку. Я заставлю его заплатить, сделаю это еще больнее, чем он сделал это для моего отца.
Мы протискиваемся в двери здания. Поскольку уже поздно, в холле практически нет людей.
— Сначала надо убедиться, что с Софией все в порядке. Я не знаю, на что способна Аврора, а теперь, когда она чувствует себя лучше, кто знает, что она попытается сделать.
Я нажимаю кнопку лифта и с нетерпением жду, когда он приедет.
— Ты действительно думаешь, что Аврора способна причинить вред Софии? — спрашивает он, когда мы заходим внутрь.
Я думаю о том, какая она манипуляторша и как легко ложь слетает с ее языка. Аврора преследует свою цель, и любой, кто, по ее мнению, представляет для нее угрозу, стоит на ее пути.
— Конечно.
Когда двери лифта снова открываются, мы спешим по коридору, и я стучусь в дверь Софии. Когда она не отвечает, я стучу еще. Ключа у меня с собой нет, но он мне и не нужен, чтобы понять, что ее там нет.
— Черт! — Я поворачиваюсь к Томмазо. — Я хочу, чтобы ты собрал мою сестру, Марсело и его команду. Начинай искать Софию. Мы должны найти ее.
Я бросаюсь бежать.
— Куда ты идешь?
— Я иду к Гейбу. Этот парень следит за всем вокруг. Напиши мне, если найдешь ее.
Не дожидаясь ответа, я выбегаю на лестничную площадку.
Когда я добегаю до комнаты Габриэля, я стучу в дверь. Я уже знаю, что он знает, что это я, потому что на его дверь направлены камеры. — Открой, Витале. Это важно!
Дверь открывается, и на меня смотрит Гейб с несчастным видом, хотя видно, что он не спал. — Что тебе нужно, Ла Роза?
— Мне нужно, чтобы ты посмотрел, куда ушла София, когда выходила из своей комнаты сегодня вечером.
Он ухмыляется. — Боишься, что в жизни твоей маленькой девочки появился новый мужчина?
Я сузила глаза. — Ты знаешь?
Он пожимает плечами и делает шаг назад, чтобы открыть дверь дальше, и я могу войти. — У меня везде есть глаза и уши.
Я вхожу в его комнату, которая больше похожа на фургон ЦРУ для наблюдения, чем на комнату в общежитии колледжа. — Отлично, тогда достань мне нужную информацию.
Он складывает руки на груди. — А что мне за это будет?
— Все, что захочешь! Просто сделай это! — Я подталкиваю его к экранам компьютеров. Я очень сомневаюсь, что администрация школы знает, что у него здесь все это дерьмо.
Он остается на месте. — Мне нужна еще одна услуга. Помни, ты мне должен за прошлый семестр. Я позвоню в удобное для меня время, и ты не сможешь отказаться.
Я скрежещу зубами. Меньше всего мне хочется быть чем-то обязанным этому ублюдку, но что мне остается делать? Я точно знаю, что София не на прогулке в полночь.
— Отлично.
Гейб кивает, откидывается в кресле и начинает печатать на клавиатуре. Я понятия не имею, что он делает, но он перебирает разные ракурсы камеры, пока я не узнаю тот, который показывает коридор возле ее комнаты.
— Вот оно!
Он раздраженно оглядывается на меня через плечо. — Я знаю.
Он щелкает еще несколькими кнопками на клавиатуре, и видео начинается. — Давай посмотрим, что — или кого — мисс Моретти делает этим вечером.
— Осторожно, — предупреждаю я, и он хихикает.
Он ускоряет запись. Софии не видно после того, как она пришла в свою комнату после ужина. Другие люди на ее этаже приходят и уходят, но не София. Наконец, дверь в ее комнату открывается, и она осторожно закрывает ее, направляясь к лестнице.
— Во сколько это было? — спрашиваю я.
— Одиннадцать пятьдесят пять.
Я достаю из кармана телефон. — Это было всего десять минут назад. Куда она пошла?
— На лестничной клетке нет камер. Сейчас я посмотрю, на каком этаже она вышла из подъезда. — Он проверяет все остальные этажи, один за другим. — Ничего.
Я выпрямляюсь, глядя на его экран, и провожу рукой по волосам. — Что за хрень? Значит, она либо все еще на лестничной клетке…
В голове промелькнуло видение безжизненного тела Софии, лежащего у подножия лестницы.
— На крыше, — говорит Гейб. — На крыше нет камер.
Моя кровь мгновенно леденеет. В университетском городке не так уж много способов убить человека — без оружия и не привлекая к себе подозрений, — но падение с крыши — это то, что нужно.
Я выбегаю из его комнаты на лестничную площадку и поднимаюсь по лестнице, перепрыгивая две ступеньки за раз.
Такого ужаса я не испытывал никогда в жизни. Клянусь Христом, если кто-нибудь обидит мою Софию, я не успокоюсь, пока не отправлю его в ад. Я добираюсь до лестницы и двери, ведущей на крышу, и врываюсь внутрь.