— Я участвую в следующих соревнованиях на Млечной Арене.
— Как?! — не поверил отец. — Ведь всё уплачено до следующего месяца!
— Как-как! — Марлен сжала кулаки. — Мой тренер постарался, решил, что таким образом сделает мне услугу.
— Рей? Ты же говорила, с ним хлопот не будет.
— Говорила, — вздохнула Марлен. — Так получилось.
— Получилось?!.. Получилось?! Пятая нога, он тебя на смерть послал, этот ящерр!
— Не матерись, он не знал. Думал, я как все…
— Небеса, Марлен…
Демид присел рядом. Он не знала, что говорить, а Марлен — что отвечать.
Неспешно тикали настольные часы. На коврике в разноцветную полоску по-прежнему было заметно пятно от варенья — его Марлен поставила, когда ей было то ли пять, то ли шесть лет. Да уж, успела лисица даже за столь короткий период своего проживания здесь отличиться.
— Мы должны сообщить твоей матери, — прозвучал голос Демида.
— Знаю. Но у неё сейчас проблем и без меня хватает…
— Не говори ерунду, ты её дочь, ради тебя она всё это делает!
Марлен скривилась. Не потому, что была не согласна со словами отца, наоборот, её мать — удивительный человек. Марлен корила себя за то, что так по-глупому попалась, и все усилия матери пошли насмарку.
— Ладно, — девушка набрала побольше воздуха. — Звони ей. Сообщим.
Демид подошёл к серванту, немного его отодвинул и достал оттуда проектор. Замахнулся от плеча и резко прилепил его к стене. Тонкий квадратный диск надёжно был зафиксирован на поверхности, по центру образовалась панель с кнопками. Спустя несколько секунд из круглого диска хлынула полоска света. Вскоре полоска превратилась в округлое пятно, в котором материализовалось лицо женщины.
Её волосы были заколоты в строгую причёску, а большие глаза немного прищурены.
— Мама…
— Что-то случилось? — забеспокоилась Возница. — Почему вы звоните мне не по расписанию, ведь знаете же, как это опасно…
— Не сейчас, Воз, у нас проблемы, — перебил её Демид, присаживаясь рядом с дочерью. — Марлен поставили на Млечную Арену.
Глаза Возницы застыли. Она осмысливала.
— Я заплатила за следующий месяц, — выдохнула женщина. — Почему тебя внесли в списки?
— Мама… Это всё Рей, он… он хотел мне помочь.
— Да какое он имеет право лезть…!
— Он не специально…
— Пятая нога, Марлен!
— Не время для паники. Мы можем что-то сделать? — прервал Демид нетерпеливо.
Женщина задумалась.
— Не думаю… Если запрос дошёл до ОГЕЙ-Центра, их подкупить не удастся, это тебе не наблюдатели.
Возница закрыла глаза. Выдохнула, стараясь взять себя в руки.
— Когда следующая гонка?
— Послезавтра, — ответила Марлен несмело и зажурилась, будто ожидая удара.
— Марлен, — Возница посмотрела на дочь с сожалением, — тебе придётся участвовать. Я просто не вижу другого выхода. — Пауза. — Я постараюсь вытащить тебя раньше, чем мы планировали. Думаю, мне нужно около трёх месяцев на подготовку.
Взгляды матери и дочери скрестились. Обе понимали, за это время слишком многое может случиться. Марлен могла погибнуть на Арене, а если всё же выживет, на неё обязательно сделают оранжевую ставку.
— Я бы могла, — Марлен засомневалась, — получить травму.
— Это будет слишком неправдоподобно, — возразила Возница. — У Рея возникнут подозрения, да и у ОГЕЙ-Центра тоже, если ты уже в списках.
Марлен со вздохом уронила голову на сложенные на столе руки. Мать и отец переглянулись.
— Мы что-нибудь придумаем, — успокоил отец. — Помни, Марлен, кто твои предки. Будь сильной!
Девушка хмыкнула.
— Те самые предки, которых истребили ящерры?
— Те самые, — возразила мать, — которые работали наравне с ящеррами и которые заслужили их уважение.
Марлен знала историю своего рода. Дедушка по маминой линии был судьёй Мыслите, и фамилия Эрлинг гремела на весь город. Возница привыкла к тому, что ящерры — не жестокие рабовладельцы, а добрые дяденьки, на руки к которым она, будучи ребёнком, любила взбираться.
А другой дедушка Марлен, по папиной линии, был известным учёным. Он работал с самим Лаконом.
Но всё изменилось, когда в Мыслите вторглась объединённая армия Гнезда, Драгобрата и Бирмы. Земные люди стали рабами, а ящерры, потакавшие «мерзким порядкам» — жестоко наказаны или убиты.
Вина за случившееся лежала на одном конкретном ящерре, на которого Возница работала последние тридцать лет.
Марлен не знала, как так случилось и почему её мать служит человеку, которого ненавидит всеми фибрами души. Возница не желала делиться подробностями этой истории, и даже настырной Марлен не удалось выбить из матери правду.