Она отчаянно пыталась предупредить, крича через кляп, но Снейп не обернулся. В этом не было нужды.
Сзади раздалось низкое рычание, а затем послышался голос, хриплый и животный, но странно знакомый.
– У тебя всегда был на такое нюх, не так ли?
Северус ответил, не оборачиваясь и продолжая обнимать Гермиону:
– Мистер Парсонс, какой приятный сюрприз.
========== 15. Подлость и бесовство ==========
– Сюрприз? – утробный голос за спиной Северуса прозвучал еще ближе, отчего волосы у него на затылке встали дыбом. – Ну, это ведь не совсем правда, не так ли?
Северус посмотрел в глаза Гермионы, которые были дикими от страха и гнева, но ничто в них не говорило о том, что эта новость стала для нее открытием. Она, похоже, уже тоже поняла связь: лидером темных тварей был никто иной, как глава Отдела регулирования магических популяций Бенедикт Парсонс.
Северус ничего не ответил. Он очень хотел вылечить Гермиону, обработать глубокие раны на ее щеке и груди, порезы и ссадины на предплечьях и ладонях, но он чувствовал, что помощь ей не входила в планы Парсонса.
Волосатая лапа внезапно обхватила его за шею, а острые кончики когтей пронзили яремную вену.
– Твою палочку. Сейчас же, – прорычал Парсонс ему в ухо.
Северус мог бы попробовать сотворить боевое заклинание, но он встречал достаточно оборотней в своей жизни и знал, что они обладают молниеносной реакцией и физической силой, во много раз превышающей человеческую. Одно неверное движение – и он выпотрошит их с Гермионой. Не сводя с нее глаз и излучая спокойствие, которого не ощущал, Снейп протянул руку с палочкой назад, и гладкое древко вырвали из его пальцев. Коготь болезненно царапнул его запястье, и из пореза хлынула кровь и потекла вниз по ладони.
– Отойди от девчонки, – приказал хриплый голос.
Северус напрягся, крепче обнимая ее другой рукой. Оборотень мрачно усмехнулся.
– Не волнуйся, далеко от нее ты не уйдешь. На самом деле, у вас будут лучшие места, чтобы насладиться зрелищем того, что вскоре случится.
Внезапно горло Северуса сдавило сильнее, и он отлетел в другой конец комнаты, ударившись о противоположную стену. Его руки рвануло вверх к еще одному металлическому кольцу, а на запястьях сомкнулись кандалы, из-под которых хлынула кровь.
И только когда существо сделало шаг назад, скривив в уродливой ухмылке влажные пухлые губы, Северус смог во всей красе разглядеть Бенедикта Парсонса в облике оборотня. Ничего подобного он раньше не видел. Парсонс был огромным, по меньшей мере, на две головы выше Северуса, но таким же тучным, как в человеческом облике. Его мохнатый живот казался необъятным, а щеки свисали, придавая ему сходство с бульдогом. Сохранились и другие характерные для него черты: мохнатые брови и поросячьи глазки, придававшие ему некое подобие человечности, чего нельзя было сказать о его жестоком взгляде.
– Разве не прекрасно, что все мы здесь собрались? – Парсонс холодно усмехнулся, переводя взгляд с одного пленника на другого, прикованных к противоположным стенам. – Я, правда, не ожидал, что все будет так просто. Но человек, который сперва думает членом, а потом действует, всегда будет склонен… совершать ошибки.
Северус хмуро взглянул на него. Будь его воля, эта встреча с Парсонсом завершилась бы тем, что он вдребезги разнес пещеру со всем содержимым. Но теперь это уже невозможно. Эти жалкие насмешки достаточно раздражали, но слова о том, что должно «вскоре случиться» заставили Снейпа пожалеть, что он не прикончил ублюдка уже тогда, когда впервые почувствовал истинную натуру Парсонса еще в первый день своей работы в Министерстве.
– Что тебе надо? – прорычал Северус.
Парсонс снова хмыкнул, пытаясь скрестить свои пухлые лапы на огромном животе.
– Я думал, это очевидно.
Северус дернул свои кандалы, проверяя, нет ли в них слабых мест, но они были достаточно крепкими.
– Зачем было отправлять нас в эту поездку? – Северус бросил взгляд на Гермиону, во рту которой все еще был кляп, а глаза метались по комнате. Он знал, что шестеренки у нее в мозгу сейчас вращаются со скоростью миллион оборотов в час в попытке найти выход. – Ведь это можно было сделать еще в Министерстве.
– О, ну так я пробовал, – пухлые губы Парсонса сжались, как пара резиновых трубок. – Тролль был моей попыткой прикончить тебя. Я знал, что ты единственный, в ком достаточно идиотской самоотверженности, чтобы сразиться с ним. Но я совсем не думал, что ты его одолеешь.
Он смерил Северуса ледяным взглядом.
– Какой бы досадной ни была твоя победа, она лишь доказала то, что я и так знал все эти годы.
Северус ничего не ответил. Но Парсонсу это было и не нужно.
– Что тебя нельзя недооценивать, – он отступил на несколько шагов и оперся своим внушительным задом о стол. – Все считали тебя пьяницей и бабником, и это, конечно, факт. Но они по глупости думали, что ты не станешь препятствовать нашим планам. Но, судя по тому, как тебе удалось обмануть Волдеморта, я знал, что тебя нельзя сбрасывать со счетов. Если взглянуть правде в глаза, ты сейчас не в самой лучшей форме, но я был уверен, что ты все еще способен пустить все под откос. И конечно же, я оказался прав.
– Значит ты нанял меня, чтобы я «пустил все под откос»? – Северус пренебрежительно фыркнул.
– О нет, я нанял тебя, чтобы наблюдать за тобой: держать поблизости и выяснить, на что ты способен. Ты продвинулся в своем расследовании гораздо быстрее, чем я думал, особенно, если учесть, что параллельно ты перетрахал всех коллег.
Северус поднял подбородок, чтобы взглянуть на существо, морда которого была искривлена в гротескной ухмылке. Он был бы не прочь трахнуть его по голове прямо сейчас.
– На самом деле, вы оба здорово отравляли мне жизнь в последние месяцы, – продолжил Парсонс, ухватившись за край стола когтистыми лапами. – Мисс Грейнджер так сильно вмешалась в наши дела, что мне пришлось потратить немало времени, чтобы решить, как лучше от нее избавиться.
Он помолчал, постукивая когтями по столу, оглядев Гермиону своими поросячьими глазками и неодобрительно оскалившись.
– Но потом появился ты, – он снова перевел взгляд на Снейпа. – Я был рад узнать, что ты терпеть ее не можешь, как и я. На самом деле, после того случая в Яме я надеялся, что вы поубиваете друг друга. Вот почему я отправил вас сюда вместе: это казалось мне прекрасной возможностью разобраться с вами обоими. Но… – он фыркнул, обнажив клыки, – вместо этого ты решил ее трахнуть.
Плечи Северуса напряглись. Исходя из слов этого монстра, он подозревал, что тот не собирается заключать сделку по поводу жизни Гермионы.
– Должен сказать, что в итоге я не особенно удивился, – Парсонс облизнул нижнюю губу быстрым движением длинного языка. – У тебя репутация человека, который трахает все, что шевелится. Насколько же раскрепощенным надо быть для подобной неразборчивости, – усмехнулся он. – А мисс Грейнджер, – он повернулся, впервые обращаясь к ней. – Бог мой, неужели ты отказалась от своих принципов? «Снежная королева», которая, как говорят, холоднее полярного айсберга, теперь раздвигает ноги перед самым неразборчивым мудаком Великобритании! Сколько же в тебе высокомерия? – прорычал он. – Ты всегда так любила осуждать других. Но теперь, если уж на то пошло, ты всего лишь животное, как все мы. Моя стая чуяла тебя за много миль. Я как мог сдерживал их, иначе они уже давно разорвали бы твою палатку и позабавились бы с тобой. И теперь мне кажется, что тебе бы это даже понравилось. Я знаю, что они ждут не дождутся.
Гермиона уставилась на него налитыми кровью глазами. «Жаль, что нельзя убивать взглядом», – в отчаянии подумал Северус.
– Потому что в самом конце всегда остаются лишь наши низменные животные наклонности. Если отбросить все, если утратить цивилизованность, нами будут руководить одни голые инстинкты: грабить, калечить, выживать любой ценой. И именно это может сделать боль, физическая и эмоциональная: она может показать вам истину о самих себе. И я собираюсь продемонстрировать это вам обоим. На протяжении всей истории нас, оборотней, осуждали и сторонились. Однако, если человечество признает и примет свои истинные мотивы, именно к нам оно окажется ближе всего. Если с помощью пыток заставить людей отбросить всякое притворство, то перед лицом смерти на поверхность выйдет животное – и это чудесно.