— Хочешь сказать, этот день настал? — Йен склонила голову набок, изучая Геральта с таким пристальным интересом, словно он был засушенным ингредиентом какого-то зелья, которое следует измельчить в труху, прежде чем добавлять в котёл.
— Хочу сказать, что тебе лучше одеться и уйти. — Он и сам удивился, как сухо и спокойно звучат его слова, хотя сердце грохочет, колотясь о грудную клетку.
— Что ж, — она равнодушно пожала плечами, отвернулась, склоняясь над платьем, и, расслышав сдавленное шипение, тонко улыбнулась. Подхватила ткань с пола, не спеша надевать, взвесила в руке и вдруг, резко обернувшись, бросила её в лицо Геральту. Он стремительно отшвырнул платье в сторону, подался вперёд, прищурившись, комкая простынь в ладонях.
— Не испытывай моё терпение, Йен, — в его спокойном голосе отчётливо прозвучал рык, вибрирующий глубоко в горле. — Уходи по-хорошему.
— А то что? — Она вскинула подбородок, поставила одну ногу на кровать в опасной близости от его бедра. — Убьёшь меня?
— Не убью, — медленно, тяжело обронил он. Потом вздохнул тяжело и добавил с глухим отчаянием: — Я устал каждый раз тебя терять. Хватит. Я уже попрощался с тобой, помнишь? Зачем ты пришла сейчас?
— Потому что не могу без тебя, — легко ответила она. — Не могу и не хочу.
— Вот, — Геральт горько усмехнулся. — Ты всегда делаешь то, что хочешь ты. И не слышишь меня. Не хочешь слышать.
— Я знаю, чего ты хочешь, — мурлыкнула Йен, склоняясь и накрывая ладонью его член, выпирающий из штанов. Геральт шумно выдохнул, на миг закрыл глаза, но тут же распахнул их, впиваясь в её запястье пальцами и отводя руку в сторону.
— Ты опять слышишь только себя, — прошипел он, подаваясь вперёд. — Себя и свои желания.
— Твои желания сейчас полностью отвечают моим, — выдохнула она, обжигая дыханием его губы.
— Тебе только кажется, — хмуро ответил Геральт, но взгляд уже лихорадочно блуждал по лицу, знакомому до малейшей чёрточки, то и дело замирая на приоткрытых губах.
— Обещаю, что не уйду, не попрощавшись, — произнесла Йен, подаваясь вперёд и накрывая, наконец, его губы своими.
Геральт застыл, не спеша отвечать, но вот его губы шевельнулись в ответ, свободная рука коснулась её затылка, пока вторая, продолжавшая сжимать запястье, потянула на себя. Охнув от неожиданности, Йен с жаром откликнулась на поцелуй, позволяя его языку проникнуть в рот, не обращая внимания на то, как больно впиваются в кожу ремни на его одежде, когда он с силой прижал её к себе. Она нетерпеливо поёрзала на его бёдрах, с трудом протиснув руки меж их телами, не прерывая поцелуй, вслепую принимаясь сражаться с многочисленными застёжками. Его руки, казалось, теперь были везде: отвлекая, заставляя терять рассудок, они скользили по спине, рёбрам, сжимали ягодицы, чтобы снова пуститься в путь наверх, оттягивая кожу, сминая, сдавливая.
— Для того, кто говорит, что всё остыло, — прохрипела Йен, когда губы Геральта спустились к подбородку, — ты слишком горяч.
Вместо ответа он обхватил её за талию и одним коротким движением перевернул на спину, нависая сверху, стягивая рубаху через голову.
— Я расскажу тебе о степени моего равнодушия, — прерывисто дыша, откликнулся он, опуская голову, обхватывая её сосок губами, обводя языком, — немного позже.
— Уже предвкушаю этот разговор, — простонала Йен, выгибаясь навстречу его губам, запуская пальцы в его волосы.
Он беззвучно хмыкнул в ложбинку между её грудей, находя второй сосок, пропуская меж пальцев тот, который только что оставил. Йеннифэр тихо постанывала, нетерпеливо поводя бёдрами, приподнимаясь ему навстречу, пытаясь обнять, обвивая его ногами. Рука Геральта перехватила её запястья, заводя над головой и с лёгкостью удерживая, несмотря на слабое сопротивление. Йен возмущённо замычала, встречаясь с насмешливым взглядом. Его губы растянулись в хитрой улыбке, склонившись к её губам, он прошептал:
— Ты так долго заставляла меня ждать…
Его ладонь легла на её живот, слегка сжала, опускаясь ниже, и Йен тихо зарычала, когда, обойдя вниманием пылающий жар её лона, он обвёл внутреннюю сторону бедра, заставляя её ноги раскрыться шире.
— Геральт, — предупреждающе начала она, но тут же всхлипнула громко, отчаянно, когда его палец скользнул внутрь, тут же выходя, обводя каждую складочку. Обратно вернулись уже два пальца, резко, рвано, вызывая короткие, тонкие стоны. Йеннифэр выгибалась, насаживаясь на него, бессвязно шепча, умоляя, угрожая, пока напряжение, разраставшееся внутри, не стало невыносимым. Она застыла, готовясь к первой волне наслаждения, что должна была накрыть со следующим движением, но Геральт вдруг отстранился, сел на колени между её ног. Йен с трудом разлепила веки, фокусируя на нём взгляд, глядя на его тяжело вздымающуюся грудь, на полуоткрытые губы, на полыхающие чёрным глаза.