— Шай, скажи мне.
Властность и сила в её голосе заставили Шайю вздрогнуть, и прежде чем она осознала, уже выпалила правду:
— Ты не сказал Кенту, что я твоя истинная па… — Она замолкла, раздражённая на себя.
— И это тебя разозлило? — Ник не понимал женщин и, вероятно, никогда не поймёт. — Шай, у меня нет в этом опыта. В прошлом, когда я был с женщинами… Это не были отношения. Случайные связи. Давать какие-то заверения другой женщине считалось для меня предательством моей пары. Я знаю, что некоторые открыты к запечатлению, но я не такой. Я хотел найти тебя.
— Тогда, наверное, я для тебя большое разочарование, да?
Откинувшись назад, он спросил:
— Что?
— Всегда было очевидно, что ты не считал меня достаточно хорошей для себя и смотрел свысока. — Шайя дёрнулась вперёд, когда Ник резко свернул на обочину и затормозил. — Какого…
— А ну-ка повтори, — прорычал он.
— Да ладно, Ник, ты вёл себя так, словно меня не существует, словно я для тебя ничто. Но я вот понять не могу, почему тогда я для тебя была недостаточно хороша, а сейчас вдруг резко нужна тебе.
— Ты серьёзно так думаешь? — изумлённо спросил Ник. — Что я считаю тебя недостаточно хорошей? — Он откинулся на спинку кресла, чувствуя себя так, будто провалился в пропасть. — Господи, Шай.
— А зачем ещё тогда относиться ко мне с полным пренебрежением? — задала она риторический вопрос. А затем, когда продолжила, в её голосе не было злости, лишь усталость и печаль. — Я понимаю, что покорный статус моей волчицы — это проблема, но это не повод игнорировать меня так, как ты это делал. Это не повод доводить меня до отъезда. И сейчас, когда я наладила жизнь здесь и счастлива, ты вдруг появляешься со своим «прости, я передумал и оставил пост Альфы». Я не понимаю эту ситуацию
Ник вздохнул и потёр лицо. Он понятия не имел, почему она именно так расценила его действия. Дерьмо. Единственный способ довести до неё сложившуюся ситуацию — это всё рассказать; все причины, что удерживали его вдали от Шайи, даже если бы Ник предпочёл, чтобы она этого не знала. Он рискует получить от неё шанс из жалости. На самом деле, Шайя может посчитать, что он давит на жалость. Ник хотел заработать этот шанс, заработать её доверие. Но без правды они никуда не продвинутся.
— Нам нужно кое-что прояснить.
Несмотря на нежный тон Ника, его властность заставила Шайю мгновенно переключить на него всё внимание. Она не могла его проигнорировать, даже если бы захотела. Ник смотрел ей прямо в глаза, в его глазах виднелась злость. Шайя не знала, злится он на неё или на себя.
— Ты всё, о чём я когда-либо мечтал, и даже больше. Красивая, умная, независимая, преданная. У тебя есть нахальное, искромётное очарование, которое, как я считал, никогда меня не привлечёт. Если бы я считал, что ты для меня недостаточно хороша, что я могу от тебя отказаться, смогу без тебя жить, меня бы здесь не было. — Когда в голове начала разливаться знакомая боль, Ник едва не выругался вслух. Отлично. Только ещё одной мерзкой головной боли ему и не хватает сейчас. — Никогда больше так не думай. — Шайя понятия не имела, что на это сказать, поэтому промолчала. — Недавно умер мой двоюродный дед из другой стаи. — Увидев, что Шайя собирается произнести слова соболезнования, Ник приложил палец к её губам, желая закончить то, к чему вёл. — У него никогда не было пары. Он рассказывал, как в возрасте двадцати одного года чуть не запечатлелся. Причина того, что он так не сделал, в том, что дедушка хотел дождаться свою истинную пару. Он так её и не встретил. Многие уверены, что встретят свою истинную половинку, но не все встречают. Нам посчастливилось найти друг друга. Знаю, я облажался. Я хотел сказать, что приношу извинения за то, что причинил тебе боль. Серьёзно. Обещаю, что больше не буду так к тебе относиться. Честно. Сейчас, может, ты в это не поверишь, но со временем всё изменится. Ты моя, и я отказываюсь проживать без тебя свою жизнь.
Остаток дороги до дома они не разговаривали. Даже когда Ник припарковался за своим домом на колёсах, он открыл Шайе дверь и без лишних слов передал ей большой контейнер с едой. Он не выглядел сердитым на неё, но в его глазах читалась боль. И ещё какая-то боль… которую Шайя не понимала. Волчица завыла, желая утешить Ника. Он кивнул Шайе и жестом указал заходить в дом. Ей хотелось, чтобы он с ней поговорил, рассказал о боли, которую пытается скрыть. Но показывать своё беспокойство о нём плохая идея, так ведь? Поэтому Шайя проигнорировала волчицу и собственное беспокойство и просто сказала:
— Спасибо.
Когда боль в выражении лица усилилась, Шайя уже было собралась спросить, в чём дело, но тут появился Деррен. Язык его тела выражал поддержку и защиту, и когда он посмотрел на Шайю, в его глазах снова отразилось разочарование.