— Сразу вспомнила, как ты сидела здесь, гипнотизируя тест, и восклицала: «Кто отец?», — со смешком вспомнила Инна, качая дочку на руках.
— Это было не так давно, — улыбнулась Марго, поглаживая большой живот.
— А если Глебушка не обрадуется? А если он попросит сделать аборт? — накручивала себя.
Подруги одновременно фыркнули и закатили глаза.
— Глеб сдувает с тебя пылинки, — с улыбкой сказал Марго, в её глазах было столько тепла, что складывалось ощущение, словно меня укрыли мягким пледом.
— Она права, — подтвердила Инна. — Нужно звонить Майклу, пусть он запишет тебя и осмотрит завтра.
— Тебя не смущает, что твой муж… — замолчала, мысленно подбирая слова, чтобы не обидеть.
— Что? — насмешливо спросила Инна.
— Что за день он видит не одну киску, — пробормотала, покраснев.
Инна рассмеялась, Марго только хмыкнула, кусая яблоко.
— Меня не смущает, и я не ревную. Тем более, для него моя киска самая лучшая, — Инна поиграла бровями.
Инна отошла, чтобы положить крошку в кроватку, а Марго отложила яблоко и посмотрела на меня сочувственно.
— Прекрати трястись. Если боишься, напиши ему сообщение и увидишь, как он прилетит за тобой и зацелует от счастья.
— Думаешь, он будет рад?
— Я уверена в этом.
Конечно, я не стала писать сообщение Глебушке с такой новостью. Решила рассказать в более романтичной обстановке. Приготовила ужин, свечи, но так и не решилась.
Мы поужинали, потом Глеб меня соблазнил и было не до новостей. Хотела пробормотать перед сном, но уснула раньше, чем произнесла заветные слова.
А дальше начались провальные попытки намекнуть мужу.
«— Глебушка, ты будешь отличным отцом.
— Конечно, милая, — пробормотал в ответ, не отрываясь от отчета. — Ты тоже станешь хорошей мамой.»
«— Глебушка, у меня задержка. Как думаешь, что это означает?
— Я откуда знаю? Запишись к врачу.»
«— Как думаешь, может, сделаем ремонт в гостевой спальне? Нам бы не помешало подумать о детской.
— Никакого ремонта, Плюша, — категорично заявил Глеб и смылся на работу.»
— Он невыносим! — жаловалась Марго по телефону.
— А ты попробуй сказать прямо, — мягко посоветовала подруга.
Что может довести до бешенства беременную женщину? На самом деле любая мелочь, но в моем случае — это тугодум Глебушка. Сорок четыре провальные попытки. Бесииит. Убила бы, но моему ребенку нужен отец.
Сегодня я настроена закрыть этот вопрос раз и навсегда. Если он не понимает намёков, то снимок УЗИ должен открыть глаза заработавшемуся папочке.
— Любимая, что ты здесь делаешь? — удивился Глеб, когда я зашла к нему в кабинет.
— Приехала отдать тебе вот это, — положила на стол снимок. — Если ты не поймешь сейчас, то я подам на развод, — скрестила руки на груди.
— Что это? — спросил, беря снимок в руки.
Закатила глаза.
— Это первая фотография твоего ребенка!
— Что? — голос мужа дрогнул.
— Ух ты, осознал! — усмехнулась. — Ты не безнадежен, почти.
— Ты беременна! — вскочил на ноги.
— Думаешь? — приподняла бровь.
Глебушка не обращал на мои высказывания никакого внимания, вместо этого подхватил и закружил по кабинету. После чего осторожно поставил на ноги и стал осыпать мимолетными поцелуями лицо, при этом шептать, как он счастлив.
— Люблю тебя, родная. Как же я тебя люблю.
— Только ты могла потащиться на восьмом месяце беременности в другой город.
— Я тоже по тебе скучаю, — улыбнулась.
Сынуля затолкался, напоминая о себе.
— Точнее, мы по тебе скучаем, — исправилась.
— Толкается? — с трепетом в голосе спросил Глебушка.
— Ага, ты же знаешь, он после сна всегда играется, — улыбнулась, поглаживая живот.
— Почему я не с вами, — застонал.
— Потому что папочка должен работать.
— Ты же знаешь…
— Знаю, — перебила мужа, — если бы я попросила, ты бы тут же все бросил и поехал со мной.
— И почему ты не попросила?
— Потому что уже очень большая девочка. Да и тебе не интересно на моей выставке, ты эти картины видел не один раз. А ещё тебе напомнить, как ты реагируешь на ценителей прекрасного? Твоя кислая мина отпугивала любого, желающего со мной побеседовать, — закатила глаза.
— Детка, я правда счастлив, что ты добилась такой известности и всех этих выгодных предложений, денег. Но, черт, совру, если не скажу, что был бы счастливее, если бы тебя никто не знал. Они так все на тебя смотрят, — Глебушка тяжело вздохнул.
— Не ревнуй, я только твоя Плюша, — улыбнулась.