Женщина, которая так старалась держать маску пред другими, потеряла свой хваленный контроль. Она схватила бокал, который совершенно недавно держала в руках и швырнула его в стену. Он разбился с оглушительным звуком принося за собой тишину.
Адмирал даже не стала обращать внимание на осколки, она просто продолжила говорить.
— Они не дали мне даже возможности спасти его. Отняли его у меня и тебя. — Тетро не кричала она шептала и это было еще зловеще, чем будучи на пике своих эмоций начать выплескивать все накопившееся в виде крика. — Я не знаю, что я буду делать дальше и как жить. Сейчас я не способна об этом думать. Это выше моих сил, но могу сказать тебе две вещи наверняка… — Вероника вернулась в кресло и уставилась в Сонины глаза, которые неотрывно следили за ней, — Я отомщу, и мы с тобой семья. Пусть нестандартная и всего из нас двоих, но семья, которая превыше всего. Когда мы с Генри сошлись я обещала ему что в случае чего позабочусь о тебе и я не намерена нарушать ему данное обещание. Теперь ты моя дочь, а я твоя мать и только так. Ты можешь прийти ко мне в любой момент по делу или просто так. Хочешь афишируй это всем, а хочешь оставь эту информацию, между нами, мне все равно. Это ничего не изменит, но знай, что сейчас пока о нашем родстве и моем браке никто не знает у нас есть преимущества в поимке тех, кто забрал у нас Генри.
Соня смотрела на «мать» и понимала, что, даже будучи безэмоциональной ей было очень важно и необходимо не только услышать все выше сказанное, но и увидеть те эмоции, которые сейчас читались в тетро, которая была ей сейчас ближе и родней почти всех во вселенной.
— Спасибо! — первое, что ответила девушка. — Мне было важно услышать это все, и ты права незнание о нашем родстве окружающими сейчас играет нам на руку поэтому считаю лучшим оставить это пока в тайне.
— Ладно. — приняла Вероника решения дочери.
Для обоих новый статус их отношений к которому они пришли, был непривычен. Одно дело обговорить этот аспект их жизни, но принимать его номинально и совсем другое дело принять звания матери и дочери сердцем и разумом, даже изначально не будучи ими.
— Раз мы решили эти вопросы, то у меня остался всего один дополнительный вопрос, который меня сейчас очень волнует… — уже не столь спокойно сказала Соня.
Эмоции постепенно начали возвращаться. Пока они были как маленькая проточина в огромной дамбе, но процесс был запущен и только дело времени, когда этих маленьких проточин станет настолько много, что дамба не устоит и полностью поглотит своего носителя. Дай Богиня, чтобы в момент, когда это случиться рядом никого не было. Контролировать себя Соня навряд ли сможет, а жертв и свидетелей своей боли она не хотела.
— Как я могу сейчас помочь тебе в расследовании? — спросила неридианка искренне веря, в то, что сможет чем-то сделать.
Вероника хотела ответить, что на данный момент она не способна сделать абсолютно ничего такого, что может ей помочь, но побоялась этим самым разрушить не только отношения между ними, но и веру в успех поимки убийц как таковых. Она не хотела отталкивать, но и подставлять под удар Соню тоже было опасно. Они так и не узнали, что конкретно было похитителем необходимо и получили они это или нет. Девушка могла быть под ударом и лучше всего ее от этого удара было уберечь, найдя ей занятие.
Минуты размышления и Веронике приходит идея как это можно сделать при этом не отстраняя Соню полностью и тем самым позаботясь о ее безопасности.
— Ты помнешь ту девушку, которая была первопричиной того, что ты вникла во все это. — спросила Адмирал, прекрасно зная, что та находиться в ВАЗКе.
— Конечно! — ответила Соня.
— Тебе необходимо вытащить из нее побольше того, о чем она может знать. Если она видела разговор двоих заговорщиков, то она точно знает место, где они могут собираться. Я знаю, что мы пришли к выводу, что она не виновна и все такое, но те знания, которыми она обладает, могут очень сильно облегчить наши с тобой поиски. Сама я вызывать ее на прямой разговор не стану. Это может ее спугнуть и выйти нам боком, но ты способна узнать большее даже без ее ведома. — высказалась тетро.
— Хорошо, но как я могу к ней сейчас подступиться, когда практика только началась и до того момента как я вернусь к теоретической части пройдет по крайней мере еще девять-десять месяцев. — сказала Соня при этом высказывая некое недовольство, которое чуть проскальзывало в ее словах, но не в эмоциях.