— Привет, — безмолвно ответила я.
Этого разговора ей было достаточно, и теперь она счастливо отъезжала от вереницы машин, забиравших учеников. Я вздохнула с облегчением. Этот день был долгим. После обеда Райкера не было, я понимала почему, но мне его не хватало. Сегодня вечером мы будем есть очень здоровую, неаппетитную еду, которую приготовит Элла, и папа будет говорить о завтрашней игре с Хантером, пока мы едим. Потом мне придется готовиться к тесту по литературе, который меня не слишком волновал, и к тесту по тригонометрии, который меня беспокоил.
Поездка домой не была чем-то новым, и мой день прошел так, как я планировала. И только после ужина все пошло наперекосяк. Хантер резко ворвался в мою комнату, дверь широко распахнулась, и на его лице было выражение гнева. Я вскочила от неожиданности, но тут же почувствовала раздражение от того, что он вот так ворвался сюда.
— Я тебя предупреждал, — показал он жестами. — Ведь знал же, что это плохо кончиться. Я попросил тебя об одном. Одну простую вещь. Плей-офф должен был определит мою карьеру в колледж. Благодаря Райкеру победить завтра будет невозможно. — Брат все это показал жестами. Его гнев граничил со страхом, который вспыхнул в его глазах.
— Что случилось? — в замешательстве спросила я.
— Ты. Ты случилась. Райкер напал на Эйсу в коридоре из-за какого-то замечания о тебе. Вторую половину дня они провели в кабинете Хасвелла с тренером Ричом. Было решено позволить Эйсе играть, поскольку он не хотел говорить ничего оскорбительного, но Райкеру придется пропустить первую половину игры. Ты хоть представляешь, что может случиться с нами без Райкера в первом тайме? — Брат с досадой всплеснул руками в воздухе. — От этой игры зависит и будущее Райкера тоже. Он мог бы поступить в колледж, который даст ему полную стипендию. У него есть задатки, чтобы преуспеть в колледже, и парень мог бы стать профессионалом. Но он так увлечен тобой, что выбрасывает это коту под хвост из-за того, что Эйса сказал что-то о том, что ты глухая.
Хантер опустил руки по швам. Он закончил жестикулировать, но я не понимала, в чем тут моя вина.
— Что сказал Эйса? — спросила я, желая понять, почему Райкер напал на него. И что именно означало «напал»? Он его ударил?
Хантер выглядел раздраженным, но по тому, как изменилось выражение его лица, я поняла, что он не злился на Райкера. Ему нужно было на кого-то выплеснуть злость, поэтому он направил это на меня. Делая все это моей виной. Даже когда знал, что это не так.
— Эйса сказал что-то о том, что с тобой трудно разговаривать из-за глухоты. Не знаю точно, как это было сказано, но Райкер отреагировал более бурно, чем было необходимо. — Хантер помолчал минуту и провел рукой по лицу. Потом добавил: — Хотя я понимаю его реакцию. И его желание защищать и оберегать тебя. Я уважаю его за это. Но черт возьми, Аврора. Нам нужна победа. Райкер — мой лучший принимающий.
— Что сделал Райкер? Ударил его? — Я надеялась, что нет. Все это казалось немного чересчур. Это правда, что я глухая, и да, общение со мной для Райкера было непростой задачей.
— Прижал его к шкафчикам и стал угрожать. Ничего слишком серьезного, но это было рукоприкладство и проявление агрессии. Тренер остановил его. Могло быть и хуже. Но Эйса пытался успокоить Райкера, а не разозлить его еще больше.
Хантер покачал головой и откинул ее назад, уставившись в потолок.
Эйса был не маленьким, но Райкер немного крупнее. Однако я не могла представить, чтобы он был достаточно силен, чтобы ударить Эйсу о шкафчики. Этот образ беспокоил меня. Расстраиваться было не из-за чего, и правда заключалась в том, что чем больше времени Райкер будет проводить со мной, тем больше людей будут сплетничать. Они будут говорить гораздо худшие вещи. Он не мог реагировать таким образом каждый раз или когда-либо снова. Хантер был прав, Райкеру нужно думать о будущем. Реальность этой ситуации начинала доходить до меня. Я не предполагала, что нечто подобное может случиться.
— Еще больше людей будут говорить разные вещи. Райкер должен принять это и не защищать тебя, пока это не будет абсолютно необходимо. Он не может делать это каждый раз, когда кто-то говорит что-то о твоей глухоте.
Брат озвучил то, о чем я только что подумала. Я была с этим согласна, но не знала, что теперь делать. Как с этим справиться.
— Папа захочет узнать, что случилось. Райкер не будет играть в первом тайме, и мне нужно как-то объяснить это. Я не собираюсь говорить, что ты общаешься с Райкером или встречаешься с ним. Только то, что Райкер мой друг и воспринял разговоры о тебе в штыки.
Это произойдет за ужином. Я должна была согласиться с этим, но ненавидела лгать. Я хотела рассказать папе о Райкере. Прятать его было неправильно, особенно по тем причинам, по которым мне приходилось это делать. Цвет кожи не имел значения. Мой отец был образованным человеком, и я надеюсь, что он тоже в это верил. Хантер так не думал, а брат знал нашего отца намного лучше, чем я.
Какое-то время я изучала выражение лица брата, гадая, прав ли он. Если сказать папе правду, это вызовет еще больше проблем? Я могла бы подождать. Еще один день. Игра назначена на завтрашний вечер, и Хантер уже беспокоился, что придется играть без Райкера. Я просто кивнула, соглашаясь со всем, что он скажет папе за ужином.
Хантер повернулся, чтобы выйти из моей комнаты, и я увидела, что мой телефон на кровати мигает от входящего сообщения. Я поспешила к нему, разблокировала и увидела два сообщения от Райкера и одно от Таллулы.
Сначала я прочитал сообщение Райкера.
«Нам нужно поговорить. Можем увидеться сегодня вечером?»
Затем следующий, через две минуты после первого
«Пожалуйста, не позволяй Хантеру ни в чем тебя убеждать. Позволь мне объяснить.»
Прежде чем ответить, я перешла к сообщению от Таллулы.
«Хочешь поехать со мной завтра на игру? Мы можем сидеть вместе».
На этот вопрос у меня был немедленный ответ, поэтому я набрала:
«Да. Спасибо!»
Затем я вернулась к сообщению Райкера. Лучше всего было бы держаться от него подальше, пока не закончится игра, но это было несправедливо. По отношению к нему. Я хотела увидеться с ним. Сказать ему, что нужно прекратить защищать меня, когда кто-то заявляет очевидное.
«Сможешь забрать меня на улице в 8:30?»
Его немедленным ответом было:
«Да!»
Несмотря на все это, я улыбнулась. Райкер всегда заставлял меня улыбаться.
Она должно быть особенная
ГЛАВА 25
РАЙКЕР
Я стоял на кухне, куда меня позвал отец, как только я вошел в дом. Моей сестры нигде не было видно, а это означало, что он отправил ее в ее комнату. Нала любила сплетни и была чертовски любопытна. Она будет подслушивать из коридора.