Парковка была полна людей, садящихся в свои машины, и единственный свет исходил от фар, когда они отъезжали. В темноте мы чувствовали себя в безопасности, а когда добрались до машины Таллулы, ни внутри, ни снаружи не горел свет. Она подошла к переднему пассажирскому сиденью, а я остановилась у двери рядом с ней. Мы посмотрели друг на друга, затем обе распахнули двери и забрались внутрь. Было темно, но я видела, что Райкер ждет меня на заднем сиденье. Тепло от его тела было приятно после холода снаружи. Я вздрогнула, но не была уверена, было ли это волнение от того, что я снова здесь с ним, или внезапное тепло, напомнившее мне о низкой температуре снаружи.
Райкер протянул руку и притянул меня к себе. Как только усадил меня в середину заднего сиденья, начал пристегивать меня ремнем безопасности. Было слишком темно, чтобы мы могли говорить, но мне нравилась темнота и близость к нему. Я вдохнула и наслаждалась запахом его мыла и легким запахом одеколона, который почувствовала раньше. Мое сердце билось быстрее, чем обычно, но, когда Райкер приобнял меня, я откинулась назад и положила голову ему на грудь.
Мне не нужно было беспокоиться о том, чтобы читать по губам или следить за разговором. Я могла почувствовать, если бы он заговорил, по вибрации в его груди. Райкер не разговаривал с Нэшем и Таллулой. Я понятия не имела, разговаривают ли между собой, и мне было все равно. Как будто мы были здесь одни, в нашем маленьком мирке. Я хотела остаться здесь навсегда.
Райкер начал играть с моими волосами, и я вздохнула от удовольствия. Это было потрясающе. Его левая рука нашла мою, и вместо того, чтобы переплести пальцы, я начала нежно ласкать ее. Я почувствовала, как его тело слегка задрожало, и хорошо, что Райкер не мог видеть моего лица, когда я улыбалась. Приятно, что я так на него подействовала.
В его груди ощущалась легкая вибрация. Он что-то сказал. Это звучало как одно слово. Я знала, что это не ко мне, поэтому не стала поднимать голову, чтобы полюбопытствовать. Вероятно, Нэш разговаривал с ним. Прошло несколько минут, потом Райкер сказал что-то еще. Немного. В лучшем случае пару слов. Его рука, игравшая с моими волосами, нашла мое ухо и Райкер начал мягко водить по нему кончиком пальца. Я снова закрыла глаза и медленно расслабилась.
А потом весь ад вырвался на свободу
ГЛАВА 33
РАЙКЕР
В какой-то момент я почувствовал, как ее дыхание замедлилось, а рука, ласкавшая мою, замерла. Аврора спала. Но я не перестал прикасаться к ней. Чувствовать, как ее волосы пробегают сквозь мои пальцы, и видеть, как она спит у меня на груди, было раем. Черт, я не думал, что рай может быть таким приятным.
— Ее отец что-то подозревает. Я понял это по тому, как он вел себя сегодня, — сказал Нэш.
Я был готов разобраться с ее отцом и покончить с этим.
— Я займусь этим на этой неделе, — сказал я.
— Она чувствует вибрацию в твоей груди и знает, что ты говоришь. Невежливо говорить о вещах, касающихся ее, прямо здесь, в машине, — пожурила нас обоих Таллула.
— Она спит, — сказала я, соглашаясь с Таллулой. Если бы Аврора не спала, я бы убедился, что она знает, о чем мы говорим.
Ранее Нэш сказал что-то о том, что я слишком тихий после большой победы, а я только хмыкнул в ответ. Потом он сказал, что если бы не знал меня лучше, то подумал бы, что я влюблен. Я ответил: «Ага». Что заставило его замолчать. Это был неопределенный ответ. Потому что если бы я собирался сказать, что люблю Аврору, то сказал бы это ей. Не Нэшу. Девушка не подняла головы, чтобы посмотреть, что я говорю, и я был рад этому.
Никогда раньше я не говорил девушке, что люблю ее. Не считая мамы и сестры, но это совсем другое дело. Такой вид любви был для меня в новинку. Это было удивительно и пугающе. Признаться самому себе, что я впервые в жизни влюбился в девушку, которую знал всего пять дней, было трудно. Я бы посмеялся над любым другим парнем на моем месте.
До Авроры я даже не был уверен, что верю в любовь в этом возрасте. Я думал, что это похоть и потребность иметь кого-то рядом. Но это было не так, теперь я понял.
Глядя на нее сверху вниз, я как можно осторожнее переместил ее, так что лицо девушки было наклонено ко мне, и я мог видеть ее идеальные, тонкие черты. Веснушки на ее лице навсегда запали мне в сердце. За эту неделю она многому меня научила. Большему, чем я когда-либо узнал за такое короткое время.
Любовь заключалась в том, чтобы найти свое собственное счастье, наблюдая за чужим. Это обретение совершенного покоя в том, чтобы просто держать этого человека в своих объятиях. Любовь была внезапным взрывом радости от их улыбки. Желанием знать о ком-то все от их мечты до любимой еды и лучшего детского воспоминания. Это не имело ничего общего с похотью. Вот что удивило меня больше всего.
Я не говорю, что не хотел бы близости с ней, потому что хотел. Мое воображение часто возвращалось туда, и от поцелуев оно еще больше выходило из-под контроля. Я знал, что со временем, когда Аврора будет готова, все случиться, и, если ожидание займет целую вечность, я был готов ждать. Думаю, это тоже любовь.
Девушка издала тихий звук и придвинулась ближе ко мне, ее рука нашла мою грудь. Она повернулась ко мне и положила ладонь почти прямо на мое сердце. Я протянул руку и накрыл ее ладонь своей. Она был такой маленькой по сравнению с моей.
— Таллула, прости меня. Знаю, что говорил это раньше, но мне нужно, чтобы ты знала, что я говорю серьезно. Я ненавижу себя за то, что сказал о тебе. Ненавижу осознавать, что причинил тебе боль. Я больше никогда не хочу быть таким парнем. Не могу вспомнить ни одной вещи в нем, которая была бы мне симпатична. — Я не был уверен, почему внезапное извинение за то, что случилось в прошлом мае, сорвалось с моих губ, но мне нужно было это сказать.
— Ты прощен, но спасибо тебе. Кроме того, если бы ты этого не сказал... — Она сделала паузу, и мне стало интересно, как много она не хотела повторить при Нэше. Ему тоже было тяжело вспоминать то время в нашей жизни. — Я бы не сделала... этого.
Я ничего не сказал, потому что это была щекотливая тема между ней и Нэшем. Вместо этого поцеловал Аврору в лоб, откинул голову назад и закрыл глаза, наслаждаясь этим больше, чем сегодняшней победой.
— Я бы все равно получил травму, все еще был бы озлоблен и ожесточен, и ни одна живая душа не смогла бы достучаться до меня, кроме тебя. Нет никого, кто любил бы меня настолько, чтобы даже попытаться, — услышал я голос Нэша.
Я улыбнулся в темноте. Мне пришлось согласиться с ним. С ним было трудно иметь дело после несчастного случая, и потребовался кто-то, кто любил его всю жизнь, как Таллула, чтобы смириться с его дерьмом и вытащить его из него. Ее вес не имел к этому никакого отношения, девушка никогда не была невидимкой для Нэша. Он защищал ее с первого класса.