Бумагу, подтверждающую мои полномочия, я сунул во внутренний карман.
— Что насчёт лошади? — спросил я.
— Лошади? — парнишка сделал удивлённое лицо.
— Лошади. Четыре ноги, копыта. Цок-цок. С большими зубами. Не беси меня, Ларсен, — произнёс я.
— Да шучу я, шучу! — воскликнул Ларсен. — Будет тебе лошадь, погоди.
— И что насчёт зарплаты? — спросил я. — Или что, револьвер есть — крутись как хочешь?
— Все наши денежки увёл один наглый мексикашка, прямо с почты, зашёл, как к себе домой. Знал, когда деньги там будут, — вздохнул парень. — Навёл пушку на клерка, забрал баксы. Старый О’Хара за ним в погоню отправился, так пулю и получил. И Голдуэлл-младший тоже.
— А ты? — спросил я.
— А мне повезло, — сказал Ларсен. — Их двоих кокнули, по мне промазали. Ну я кобылу развернул и обратно в город. За подмогой. Пока то да сё, их уже след простыл.
Герой, что тут скажешь. Больше я глупых вопросов ему не задавал, предпочёл осмотреть оставшуюся часть офиса. Нашлась небольшая кладовка, в заднем кабинете, где, по всей видимости, и заседал сам шериф, обнаружился топчан и раскрытый оружейный шкаф, в котором стоял карабин Шарпса и какое-то двуствольное ружьё. С патронами к ним.
— Чьи пушки? — спросил я прямо из кабинета.
Ларсен даже не пошевелился, когда я прошёл туда, продолжая восседать в приёмной с ногами, закинутыми на стол.
— О’Хары, — ответил он.
Значит, он не будет возражать, если это оружие снова послужит закону и порядку. Но сразу наложить лапу на чужое добро мне не позволило врождённое чувство такта. Значит, немного послужим здесь, а потом уже можно и присвоить их себе, когда представится подходящий случай.
— Понятно, — сказал я. — Так, и что делать будем?
— Ну… Ничего, осваивайся пока, — сказал Ларсен.
Но бездельничать, подобно ему, я не хотел. Некогда.
— Да я уже освоился. Готов к труду и обороне, — сказал я. — Вон, звёздочку нацепил.
— Молодцом, так держать, — сказал Ларсен.
— Понятно, — буркнул я. — Значит, пойду прогуляюсь.
— Бывай, — равнодушно произнёс он.
Я вышел из офиса со странным чувством полной бесполезности. А ещё я чётко понимал, что вписался в помощники шерифа совершенно зря, и даже если Ларсен не обманет, то я скорее пожалею об этом. Надо было просто уезжать из города на попутке, двигаться в Эль-Пасо и искать информацию уже там.
Зато прохожие теперь приподнимали шляпы, завидев меня, а барышни тепло улыбались и перешёптывались за моей спиной, мол, это тот самый стрелок из пустыни, продырявивший шляпу Олдмена, видишь звёздочку, устроился помощником, значит, теперь всё будет отлично. Кажется, моя репутация подогревала сама себя. Завтра будут говорить, что расстрелял из дробовика, послезавтра — из пулемёта. Так и рождаются легенды.
Хотелось поскорее убраться отсюда, хоть на кривой козе, и я шёл по главной улице, разглядывая чужих лошадей. В жизни не видел столько лошадей в одном месте. Кататься — катался, разумеется, в детстве, у бабки в деревне, потом тоже бывало. Но конным спортом не увлекался никогда, и в седле сидел, как собака на заборе. Думаю, когда местные увидят меня в седле, вся моя репутация грозного ганфайтера сдуется, как воздушный шарик. Ничего, потренируюсь.
С конокрадами тут, кстати, разговор был короткий, их ждала верёвка, петля и ближайший сук, так что я даже не думал о том, чтобы угнать чью-нибудь лошадку. Мало того, что она меня сбросит, или я вовсе не смогу сдвинуться с места, так меня потом за это ещё и повесят.
Вот управлять телегой, я, пожалуй, смогу без проблем. Надо раздобыть себе собственный дилижанс, чтобы не отбивать задницу о седло.
Я вновь отправился в салун, поболтать с барменом. В конце концов, именно он посоветовал мне эту вакансию, значит, надо нанести визит вежливости и похвастаться новой звёздочкой на куртке.
В середине дня салун стоял полупустым, лишь несколько джентльменов неторопливо обедали, заткнув кружевные салфетки за воротник.
— Мистер Шульц, — поприветствовал меня бармен, и я приподнял шляпу в ответ.
Как звали бармена, я не помнил, а то и вовсе не знал, а сейчас спрашивать было уже как-то неловко.
— Решил немного задержаться в Хомстед Медоус, — произнёс я, показывая ему звёздочку. — Ваш Ларсен, кажется, не справляется с работой.
— Амброз Ларсен — пустоголовый болван, — фыркнул бармен. — Не справляется? Слабо сказано. Я бы выразился совершенно иначе, ей Богу.
— Ну да, если бы он справлялся, вы бы не предложили место помощника едва знакомому человеку, — улыбнулся я.
— Мистер Шульц… По вам же видно, что вы — хороший человек. У вас глаза… Как бы сказать… Добрые, — произнёс бармен. — Вот бывает, смотришь на человека, а у него как будто льдинки в глазах, злоба затаённая. У вас не так.