— Ага, пока не нашел порнуху, и папа не надавал мне по ушам.
— Что такое порнуха? — вклинивается Ева.
— Артур! — возмущенно восклицает Оксана, показывая глазами, не болтать лишнее при ребенке.
— Максим, а Лиза твоя невеста? — неожиданно выдает ребенок.
Я теряюсь, но Градова не прошибешь.
— Невеста.
— И у вас будет свадьба?
Тут подвисает и он. Все ждут, как он выкрутится, брат еле сдерживает смех.
— Ты хочешь погулять на свадьбе?
— Да.
— Я тебя самую первую приглашу.
— Хорошо, заметано, — удовлетворяется ответом Ева.
Что значит опыт в переговорах. Ни «да, ни «нет», но собеседник доволен результатом.
Несколько часов на свежем воздухе, в приятной компании, а именно такими я увидела Градовых, расслабляют меня и заполняют приятным вкусом семейного выходного дня. У меня не было такого ни в детстве, после смерти родителей, ни, когда у меня появилась своя семья. Беловы были надменные, хоть по большому счету, ничего из себя не представляли. Здесь, в обществе серьезных и богатых людей, я чувствую себя уютно. Все просто, по-домашнему и без намека на превосходство. В который раз убеждаюсь, чем больше человек стоит, тем проще он себя ведет.
Когда все съедено, Ева уговаривает деда поехать в магазин за мороженным, а он, как я уже поняла, не способен отказывать этой стрекозе. Они уезжают, помогаю Оксане отнести грязную посуду в дом.
— Почему вы, все-таки, в прошлый раз не приехали? — спрашивает она.
— Мы поссорились, — говорю, как есть, правда, без подробностей. В нашей истории куча скелетов, которые желательно закрыть в шкафу навечно, дабы не шокировать людей.
— Я так и подумала. Макс придумал какую-то чушь, о том, что ты попала под дождь и приболела.
То, что я попала под дождь, тоже правда. Но об этом я рассказывать не стану. Равно как и о том, что ваш Макс выпустил меня в тот день из заточения, а через пару дней купил, вместе с рабочим креслом, и заставил работать на него. А я, как последняя дура, схожу от него с ума и ничего не могу с этим поделать.
К Оксане звонит мама по какому-то срочному вопросу, она извиняется и уходит поговорить в другую комнату. Выхожу на задний двор, устраиваюсь в кресле-качалке под навесом на крыльце. Наблюдаю, как братья о чем-то разговаривают за столом, не хочу мешать. Наслаждаюсь природой и пением птиц. Легкий ветерок колышет листву и немного пробирает, создавая на крыльце сквозняк.
Макс оборачивается, увидев меня, идет на крыльцо. Достает из массивного деревянного комода, стоящего рядом с креслом, плед и укутывает меня в него. Даю себя завернуть в флисовый кокон. Он присаживается на корточки напротив.
— Заскучала?
Машу отрицательно головой. Мне так хорошо, что и разговаривать не хочется. Именно таким, какой он сегодня, я и представляю своего идеального мужчину: красивый, сильный, внимательный. Но только он не мой мужчина, и у нашей затянувшейся игры, при любом раскладе, один конец — нам не быть вместе, слишком много препятствий и болевых точек.
— Хочешь, поедем домой.
— Давай дождемся Николая Семеновича с Евой, нужно же попрощаться.
Когда они приезжают, нас еще уговаривают на десерт. Ева скупила половину кондитерского отдела и стала настоятельно рекомендовать каждому попробовать то или иное пирожное.
На прощание она взяла с нас обещание приехать к ней на день рождения в следующем месяце и только тогда нас отпустили, нагрузив часть десертов в контейнерах с собой.
Глава 21
Макс
Всю дорогу до квартиры Лиза о чем-то думает. Не хочу даже спрашивать, знаю, что в ее мыслях ничего хорошего. Просто включаю радиоволну и еду в объезд ее района, чтобы ей, вдруг, не приспичило попросить высадить ее дома.
Добравшись до квартиры, немного расслабляюсь, отсюда я точно не отпущу ее до утра.
— Я в душ, — Лиза поднимается наверх.
— Угу, — зависаю в телефоне.
Смс от Аслана, всего три слова: «Я на месте», а сердце делает кульбит. Интуиция подсказывает, что мы совсем близко.
Набираю текст: «Я на связи, будут новости, сразу звони». Принимаю душ внизу, заворачиваюсь в полотенце и иду в спальню, как же хочется вырубить телефон, но вместо этого, ставлю его на зарядку.
Подхожу к окну, созерцаю спускающийся на город вечер и возвращаюсь мыслями к разговору с братом.
— Как ты умудрился? У нее что, стокгольмский синдром? — спрашивает он, когда остаемся за столом одни.
— Сам не знаю, как получилось. Нездоровое увлечение.
— Увлечение? Хочешь сказать, что ты привез в отцовский дом всего лишь увлечение? Что-то раньше я за тобой такого не замечал.